|
Вся крупная проза В.П.Алексеев
|
|
| Валекс | Дата: Пятница, 23.09.2011, 15:08 | Сообщение # 46 |
 Генерал-майор
Группа: Пользователи
Сообщений: 251
Репутация: 1
Статус: Offline
| ГЛАВА 11.
–У меня волосы шевелятся, – сказал адвокат Донг, поглаживая рукой свою лысину.
–Оно и видно, – усмехнулся Ю. – Что Вас так смущает?
–Гражданин Президент, ну, не может быть у человека столько пунктов обвинения!
–У человека – да. Но Чи совсем не похож на него, – спокойно объяснил Ю. Встав с кресла и зашагав взад-вперёд по кабинету, Ю продолжал: – За последние 20 – 30 марсианских лет Чи умудрился влезть во все грязные делишки.
–Но ведь Вы с ним столько лет вместе, – сказал второй адвокат, потрясая документами. – Неужели до сих пор не разглядели его?
–Разглядел, – вздохнул Ю, – разглядел. В то время у меня не было профессионалов, не на кого было положиться. А хорошую армию на ура-патриотических лозунгах не сделаешь. Завтра из армии возвращается мой сын, вот ему я и передам министерский пост.
–Сын? А Вы уверены, что электорат Вас поймёт? Гражданин Президент, Вы часом не тронулись?
–А что Вы предлагаете! – вскричал Ю. – Мой Эк знает армию не понаслышке. А военным делом интересуется с подросткового возраста. Копайте, давайте. Ваше дело – добыть как можно больше доказательной базы к этим фактам. Скорее всего, до них дело не дойдёт, Чи это не выгодно. Истец ограничиться политическими доводами, – иронично сказал Ю. – Но глупец не тот, кто запасает, а тот, кто надеется, что зима не придёт.
–Хорошо, но тогда надо хотя бы распределить последовательность пунктов ответных обвинений.
–А вы чем сейчас думали заняться?
–Что-то я Вас не узнаю, гражданин Президент, – вставил молодой напарник. – Раньше Вы сдержаннее были. Может, сознаёте, что ошиблись?
–Так рассуждать, – резонно ответил Ю, – все мы ошиблись уже тем, что родились на Свет Божий. А отставка министра Чи давно была запланирована мною. Просто сейчас посетителей нет и я, вроде, могу расслабиться.
–А мы что, не люди? – сверкнул исподлобья глазами Донг.
–Извините, но вы поняли, что я имею в виду.
–Ладно, проехали, – подытожил Донг. – Теперь, чем Вы намерены ответить на его обвинения?
–Конкретно вас двоих это не касается, – ответил Ю. – У вас своя работа, а политическим аспектом занимается другая группа адвокатов. Зачем ещё это взваливать вам на голову?
–Хороший адвокат, – пояснил молодой напарник, должен быть в курсе всех проблем своего клиента, вплоть до прыщика на пятке. Так, гражданин учитель?
–Считай, что получил зачёт, подлиза. Займись лучше графиком! Итак, как насчёт прыщика на пятке? – глядя прямо в глаза Ю, спросил Донг. – Кто ведёт Вашу политическую часть, гражданин ответчик?
Как и следовало ожидать, в тот же день Чи подал протест на действие Президента Восточной Атлантиды в суд. Подал, явно не подозревая, чем это для него обернётся. Ведь с таким зубром адвокатуры, как 60-летний профессор Донг, никакое извержение Олимпа не страшно! А то, что Президент Ю все 20 лет своего правления копил компромат на членов своей команды, почти никто не знал до сегодняшнего дня. Тем более – Чи!
ГЛАВА 12.
За своё недолгое правление Орлиный Коготь успел многим окрестным племенам перейти тропу спокойствия. Его крылатый томагавк не раз взлетал над Кордильерами, обагрённый чьей-то жертвенной кровью. Его Погремушка не однажды провозглашала начало священной войны, гораздо чаще, чем требовалось для умиротворения Бога Солнца. Потому сразу же, как стало известно об очередной свадьбе, в соседних племенах пошли секретные переговоры о внезапном нападении на племя Орлиного Когтя. Переговоры были настолько секретными, что о них не узнала даже разведка племени, бывшая на тот момент самой надёжной.
Глаз Вапити тоже узнал об этом совершенно случайно, во время освоения Небесного Камня. Этим объясняется то, что нападение стало всё-таки внезапностью для всего племени. Однако когда все мужчины кроме Главного жреца Огненного Клыка ушли на войну, подойдя к подростку, опытным глазом жрец заметил колебания Глаза Вапити. Скрестив руки на груди, жрец не без иронии сказал:
–Я чувствую смятение храброго сердца, вроде бы обладающего даром богов. В чём дело, Устремлённый к Вершинам Власти?
–Главный жрец всё ещё надеется смутить кондора с целью занять его место? – ответил смелый отрок. – Нет, Огненный Клык, на земле чудес не бывает. Уж, коли боги дали мне власть, никакому Клыку, даже Огненному, её не отнять! Просто мне кажется, что, будь я порасторопней, я бы чуть раньше обнаружил коварный замысел не почитающих Орлиного Когтя.
–Это не проблема! – вдруг примирительно сказал Огненный Клык. – Главное, враг обнаружен. Никакая высокая трава теперь не скроет имеющих камень за поясом.
–Я уже говорил твоему сыну, я не намерен покушаться ни на твою, ни на власть твоего сына. Хвост Шакала – мой друг. Что тебе беспокоиться?
–Я дал слово твоему отцу, – откровенно заявил Огненный Клык, видя, что юлить перед Глазом Вапити действительно бесполезно. – А настоящий мужчина всегда держит слово. Орлиный Коготь хочет видеть на Утёсе Вождя своего первенца, Сухого Листа.
–По-твоему, будет лучше, если власть возьмёт этот сосунок?
–Он – твой брат!
–Отец у нас плодовитый, одним больше, одним меньше, ничего не теряем!
–Как ты смеешь! Он – твой брат!
–У меня пятьсот таких братьев! А он слабоумный! И все это знают! Если бы я не знал твоих мыслей, я бы решил, что ты хочешь, что бы Хвост Шакала был бы регентом при брате со всеми властными полномочиями.
–Это не так!
–Знаю! Тебе просто стыдно, что не смог вылечить любимого сына своего хозяина. Но большая политика так не делается.
–К твоему сведенью, политика делается ещё не такими грязными руками, щенок! – прошипел Огненный Клык.
–Поэтому нас бьют все, кому ни лень! – подытожил Глаз Вапити. – Хорошо, а если что-нибудь случится с моим братцем, будешь мне помогать?
–А что с ним может случиться? – насторожился Огненный Клык.
–Да что угодно! Не бойся, не буду я на него покушаться. Он сам куда-нибудь попадёт.
–А что, – зашептал вдруг Огненный Клык, – Небесный Камень и это знает?
–Ну, скажем так, предполагает.
–Тогда боги покажут…
ГЛАВА 13.
Пока взрослые любовались зрелищем рукотворного марсианского океана, Витька уверенно шагал по направлению к горе Олимп. Ещё надевая прогулочный скафандр, Витька успел незаметно переложить таинственный приборчик в его наружный карман и сейчас он нёс «пейджер» впереди как компас. Юный исследователь так старался проникнуть в тайну Марса, что когда в какой-то момент ему вдруг захотелось свернуть налево, он сделал это, не раздумывая, каким-то седьмым чувством восприняв это желание за указание приборчика. Действительно, пройдя ещё шагов 200 – 300 и подняв голову, Витька увидел явно рукотворный проход в каком-то огромном каменном валуне. Что бы это могло быть? Воскликнув от изумления, Витька включил видеокамеру в режим записи и бесстрашно шагнул в неширокий проход.
Поначалу узкий и извилистый проход вскоре расширился и выпрямился в коридор явно искусственного происхождения. Красная почва под ногами сменилась белым покрытиям искусственного происхождения. Вековые марсианские ветра нанесли, правда, на него слои ржавой пыли, но в том, что это было искусственное покрытие, сомневаться приходилось всё меньше и меньше. Вскоре стали белеть и ржаво-красные стены и потолок.
«–Ну, вот и конец вечным спорам на тему «есть ли жизнь на Марсе?», – подумал Витька. – Она есть! Или была…». Осталось узнать подробности.
Дойдя, в конце концов, до конца коридора, мальчик наткнулся на дверь с обычной дверной ручкой. Немного ниже этой ручки, там, где обычно должен красоваться замок или замочная скважина, было небольшое углубление, по форме напоминающее приборчик в руках Витьки. Достаточно медленно, что б насладиться торжественностью момента, Витька вложил приборчик в выемку и дверь начала тихо раздвигаться.
В тёмном большом зале, не видевшем свет несколько миллионов лет, оказались длинные столы, на которых напротив сидящих кресел были установлены компьютерные мониторы. На компьютерных клавиатурах были какие-то непонятные знаки, но их расположение очень напоминало стандартное для Земли расположение клавиш. «У дураков мысли сходятся», – улыбнулся Виктор. «Но если клавиатуры одинаковы, не означает ли это, что мы и есть – марсиане? Нет, – тут же поправил себя Витя, – это означает лишь то, что требования эргономики на Марсе и на Земле одни и те же». Он аккуратно нажал на предполагаемый «Enter», знак которого был таким же, как на неизвестном аппарате, но ничего не произошло. Пережав все последующие клавиши и ничего не добившись, Витька сообразил, что энергии-то не поступало уже несколько миллионов лет! Вдруг пол резко тряхнуло, Витька упал. Со столов с грохотом полетели какие-то исписанные и недописанные бумаги, предметы, клавиатуры.… Начинается землетрясение, почему-то понял Витька. Надо выбираться, папа, наверно, с ума сходит. Выключив камеру, Витька бросился к выходу.
Когда он вышел, Виктор Викторович – старший уже перебежал то место, где свернул его сын. Он удалялся всё дальше и дальше, к извергающемуся вулкану, и бешено кричал:
–Витя!!! Где ты?!
Включив радиосвязь, Витя сказал:
–Я здесь. Ты меня только что пробежал. Вернись!
|
| |
| |
| Валекс | Дата: Пятница, 23.09.2011, 15:16 | Сообщение # 47 |
|
Генерал-майор
Группа: Пользователи
Сообщений: 251
Репутация: 1
Статус: Offline
| ГЛАВА 14.
Рано утром Огненный Клык проснулся оттого, что кто-то его весьма настырно тряс:
–Да проснись же, в конце концов! – услышал спросонья главный жрец, встревоженный голос Глаза Вапити.
–В чём дело-то? Теперь ты так и будешь меня домогаться!
–Со стороны Чёрных Скал, – заспешил Глаз Вапити, – на нас движется народ Зубастой Акулы. Скорее, проснись!
–Очень приятно! А вчера ты не мог сказать?
–Решение было принято ночью, когда я спал.
–Спал или рылся в головах девочек? – некстати пошутил Огненный Клык, надевая перья и лобную Повязку жреца.
–Да какая разница! Скорей!
–А что ты, собственно говоря, будешь делать? Никого из взрослых нет!
–У меня есть план! – торопливо сказал Глаз Вапити. – Только для этого надо поднять ребят.
–Ну, и в чём он заключается? – надевая шкуру леопарда, спросил Огненный Клык. – Если есть план, зачем тебе жрец нужен?
–Они пройдут ущельем между Скалами Смерти. Расчёт их такой: раз все наши мужчины вышли на тропу войны, то защищать наши земли некому. Значит, можно беспрепятственно проникнуть на наши земли между этими скалами. Но дело в том, что скидывать тяжёлые камни сверху могут и дети!
–Хорошо, – жрец взял Барабан Большой Тревоги, – знаешь, наверно, что делаешь. Я побежал!
Через минут 20 странная процессия из старого жреца, сотни-другой подростков и наиболее здоровых женщин вскарабкивалась на Скалы. Ещё спустя 10 минут по длинному, узкому ущелью тихо-тихо, как ягуар перед прыжком, крались отряды Зубастой Акулы. Когда последний их воин вошёл в ущелье метров на 10, сверху нескончаемым потоком посыпались камни.
Всё было кончено за 3 минуты. Боя как такового не было, а дикие вопли умирающих разносились во все стороны ещё до вечера.
–Всё бы хорошо, – прошептал Огненный Клык Глазу Вапити после боя, – да только у Зубастой Акулы это не последний отряд. И далеко не самый сильный. А камни из ущелья намного труднее вытаскивать. Да ещё время нужно. Что делать, полководец?
Глаз Вапити нажал на Небесный Камень, скрытый под пончо на голом теле, на несколько секунд сосредоточился и сказал:
–Пока они не знают о поражении…. Отдыхают. Так, будем атаковать!
–Сейчас? – возмутился Огненный Клык. – Как? Они же чертовски устали! Да и Сухой Лист будет возражать.
–Расскажи ему сказочку про неуловимого скунса, а я соберу несколько друзей и встану на тропу войны, – вспомнил Глаз Вапити аналог нашей сказочки про белого бычка.
–Если это шутка, то не умная, – ответил жрец.
–А если нет?
–Тогда я тебя убью! – воскликнул жрец, но, сделав замах, неожиданно замер в нелепой позе. – Пусти!
–Я тебя не держу! – спокойно развёл руками Глаз Вапити.
–Пусти, говорю!
–Это ты небо проси. И свою совесть.
Глаз Вапити спокойно отвернулся в сторону скучающего Сухого Листа и подозвал:
–Эй, Мокрый! Огненный Клык здесь хочет тебя позабавить!
После этого он щёлкнул пальцем, жрец опустил руку, вытер пот и увлёк за собой подбежавшего наследника. Подходя то к одному, то к другому товарищу, Глаз Вапити незаметно собрал приличную компанию и, отделившись от остальных, объяснил им, в чём дело.
–Кто со мной?
ГЛАВА 15.
–…И никакой улицы! – кричал Виктор Викторович. – Никаких порталов, никаких друзей! Всё, арест на месяц! Ишь, чего выдумал?!!
–Но папа, – тщетно пытался пробиться до сознания отца Витька, – там же марсианский ЦУП… Я сам видел…
–Всё, я сказал! Кашка, проследить выполнение! Королёв, тоже мне! И приборчик отдай! Мы с мамой чуть с ума не сошли, а он…
–Ты что, не понял?
Виктор Викторович вырвал злосчастный приборчик из рук сына и ушёл, хлопнув дверью с той стороны.
Витька всё понимал и в принципе не обижался. Но что бы было, если бы не было того урагана вперемешку с извержением? Да то же самое, злясь, скорее, на обстоятельства, думал Витька. Ведь они – мама с папой. Да, но как можно было увлечься скучным марсианским пейзажем, что бы не заметить удаления ребёнка на километр с лишним?
Не юли, вдруг сам себе сказал Витька, ты сам этого хотел! Я сам хотел, что бы они оставили меня в покое на тот момент. И они оставили. Но почему? Что-то ему подсказывало, что это не случайно. Ведь желания на самом деле редко исполняются.
Однако Виктор Викторович, вопреки мнению сына, прекрасно понял значение этого открытия. Второй раз за месяц он бежал на работу с чувством Архимеда, выскочившего из ванны. Собственно говоря, торопиться ему было некуда; марсианские бури без того были известны своей продолжительностью. А два ядерных взрыва на полюсах красной планеты, да вдобавок серия искусно загнанных туда комет и астероидов надолго, видимо, вывели Марс из состояния равновесия. Но кто его знает, вдруг в этой беспросветной кутерьме выдастся несколько часов хорошей погоды?
«Интересно, бункер-то хоть сохранился?» – вдруг мелькнуло в голове вбегающего в свой кабинет Виктора.
–Кашка, привет! – пропыхтел он. – Как там сын?
–Жив-здоров! – поддержал беседу компьютер. – Думает, что бы такого сморозить. Температура 36,5˚, давление в норме, вирусы не сканируются. Здоровьем жены не интересуемся?
–Она здорова, я её только что чмокнул. Так, – уселся Виктор в кресло и потёр ладони, – давай-ка мне mars on-line.
–Там ураган, – сказал Кашка, входя в названный сайт. – И извержение. Не выйдет.
–Что не выйдет? – спросил Виктор.
–Я знаю, о чём ты думаешь, – ответил компьютер, выкладывая на экран картинку марсианской погоды. – Ты хочешь побыстрее проникнуть на Марс и проверить Витькины предположения. Но даже если и возникнет «окошко» в этой погоде, ваш бункер, скорее всего, окажется заваленным.
–Смотри, какой проницательный! – воскликнул Виктор. – А тебя просили анализировать мои действия?
–Ну, об этом не трудно было догадаться. Я, может, сам хочу быстрее познакомиться со своими марсианскими собратьями.
–У них, – членораздельно выдохнул Виктор, – нет, и никогда не было компьютеров!
–Зачем же тогда им этот бункер? – резонно возразил искусственный собеседник.
–Они там, в козла резались, – тут же нашёлся Виктор и показал монитору язык. – Наука должна опираться только на факты. При чём, желательно, что бы научные выводы были максимально индуктивны, здесь дедукция неуместна. А факты говорят, что на Марсе сейчас жизни нет. Вот и всё!
–Не люблю, когда кривят душой! – заявил Кашка. – Ты, ведь, сейчас собираешься уйти туда при первой же возможности, значит, тоже веришь, что это и есть – долгожданный палеоконтакт.
–Верить и хотеть – это разные вещи.
–Ну, что, в философию ударимся?
–А что ещё делать? – пожал плечами Виктор. – Таможня добро не даёт, Марс бушует.
–Зачем ты тогда сюда явился?
–С тобой поболтать.
–Со мной и дома можно было поболтать, – ответил компьютер. – Собирайся, через час будет тебе «окно»! По последним данным, глаз марсианского урагана на 2 – 3 часа задержится в месте обнаружения бункера. Но я ничего тебе не говорил!
–Ай, спасибо Сулейману! – обрадовался Виктор. – Ты – настоящий друг!
–Куда помчался? Радио не забудь! Кстати, что ты там будешь делать, камикадзе? План есть?
–Какой там план! Хотя бы место расположения бункера рассмотреть. Ну, я побежал!
В тот же миг Виктор скрылся в дверном проёме.
ГЛАВА 16.
–Отличная работа, мистер Бран, – выпуская колечки дыма из сигары, сказал Президент Западной Атлантиды Кроклэйн. – Хотя с помощью спектрометра восточных мы выяснили, что эти самые гамма-всплески Марсу не угрожают, я считаю, нам не обязательно сообщать об этом всем подряд. Под этот проект мы могли бы хорошо выкачать мозги наших закадычных друзей.
Профессор Бран откинулся в кресле и обречённо выдохнул:
–Так и думал, что этим кончится! Без меня, пожалуйста.
–Но что Вы боитесь, профессор? Это же не военная технология, – глядя куда-то в небо, вкрадчиво сказал Кроклэйн. – Уж, на мирные цели мы можем попросить штук двадцать яйцеголовых? Они-то не знают ещё, что мы завершили исследования!
–Научные исследования не завершены, – потёр ладони Бран. – Нам до сих пор не ясна природа этого явления…
–Тем более… – перебил Кроклэйн.
–Но, во-первых, я дал слово Президенту Ю, что мы не воспользуемся этим проектом для выкачивания голов. И я его сдержу. Во-вторых, мистер Кроклэйн, Марс – слишком маленькая планета для больших войн. Вы же планируете завоевать мир, это всем известно.
–Демократия, – возразил Кроклэйн, – это то, ради чего стóит бороться. Люди всего Марса достойны лучшей жизни.
–Ах, оставьте Ваши пропагандистские клише! – мотнул головой Бран. – Нормальных людей тошнит от этого вранья. Нет такой цели, которая достойна какой бы то не было войны. А наша планета достаточно мала, что бы любая война в современных условиях превратилась бы в ядерную. Достаточно одного случайного взрыва во время Великого Противостояния Юпитера – и Марса больше не будет!
–А кто Вам сказал, что я хочу воевать? Я просто хочу установить господство демократии по всей планете. – Кроклэйн встал с кресла-качалки и мерно зашагал по кабинету. – Для этого вполне достаточно ослабить врага экономически, сделать его зависимым от чужой воли. И тогда созревшее яблоко само упадёт в руки.
–…отскочив от головы, – добавил профессор. – Неужели Вы думаете, что мистер Ю просто так отдаст на съедение полпланеты? Никогда! Сейчас Восточная Атлантида достаточно сильная, что бы противостоять чьим-либо проискам. Президент Ю, в отличие от своего предшественника, всерьёз взялся за экономику и науку Восточной Атлантиды. Против каждого профессора там готовится десять профессоров, против каждого студента – сотня абитуриентов.
–Ну, значит, им ничего не грозит! Одним профессором меньше, одним больше – какая разница!
–Если войны не будет, такая экспансия может резко опустошить нашу казну и пополнить их бюджет. Однако наши ястребы этого не потерпят. Следовательно, войны не избежать, рано или поздно кто-то нажмёт на кнопку. Я отказываюсь участвовать в этом проекте!
–Это Ваше последнее слово?
–Да, мистер Президент!
–Вы уверены в этом?
–Абсолютно!
–А я, вот, не уверен, – сказал Кроклэйн и нажал кнопку под столом.
Больше профессора Брана никто не видел…
|
| |
| |
| Валекс | Дата: Пятница, 23.09.2011, 15:31 | Сообщение # 48 |
|
Генерал-майор
Группа: Пользователи
Сообщений: 251
Репутация: 1
Статус: Offline
| Часть вторая. Синее смещение.
ГЛАВА 1.
Ох, уж, это смещение!
Так уж устроен человек, что с одной стороны, он жить не может без того, что бы не создавать проблем, когда их нет, но, с другой стороны, не совсем понимает суть реальных проблем, тем не менее, с успехом их разрешая. Кто знает, может, Создатель, кем бы он там ни был, специально создаёт своим неразумным детям такие проблемы, которые нам не грозят, но не являются очевидными.
Усиленное свечение в голубом диапазоне спектра одинарных гамма-всплесков свидетельствует о том, что события происходят на окраине Вселенной. Однако до тех пор, пока это не стало очевидным, и на Земле, и на Марсе считалось, что это взрываются звёзды-гиганты нашей Галактики. Потому считалось, что однажды такой супер-взрыв может здорово отразиться на нашей Солнечной системе. Но если на Земле эту информацию скрывали от общественности 20 – 30 лет, то на Марсе её не успели даже донести до людей, как вдруг обнаружилось, что угрозы от этих взрывов не существует. Результат?
Формальный повод для иска экс-министра обороны Чи к Президенту Восточной Атлантиды быстро перерос конкретные рамки дела. С одной стороны, эта новость была выгодна всем, в том числе и стороне ответчика. Ведь теперь можно было, не напрягаясь, открыто бороться за власть. Точнее говоря, за власть боролась одна сторона – оппозиция, возглавляемая экс-министром. Ю же, памятуя о том, что нападение – лучшая защита, загрузил судей вопиющими фактами, обличающими истца по всем статьям. На основании этих фактов Президент возбудил ответный иск. Чи запросил перерыв для сбора дополнительной информации. Теперь стало ясно, что дело затянется не на один год.
Так началась последняя марсианская революция. Власти Западной Атлантиды, не подозревая, чем это кончится, как всегда, поддерживали оппозицию. Вновь ни в чём не повинный народ вышел на площади, митингуя то за Ю, то за Чи, то против всех. Обстановка накалялась, предприятия Восточной Атлантиды вставали одно за другим.
А в Западной Атлантиде другой «умник» с академическим образованием заявил властям о возможности колонизации планеты, которую на Земле принято называть Фаэтоном. Сейчас принято считать, что такой планеты, орбита которой могла располагаться между Марсом и Юпитером, никогда не было и не могло быть. Считается, что мощное притяжение газового гиганта разорвало бы любую планету. Но кто его знает? Допустим, что несколько миллионов лет эта планета существовала.
Вот вам и причина так безответственно отнестись к своей планете: человек всё может, никакие природные катаклизмы ему нипочём, а значит, он может думать только о власти, ведь всё равно кто-нибудь выживет, что бы ни произошло…
Суета сует!
ГЛАВА 2.
Чуть не наткнувшись на бегу на Нину, Виктор каким-то задним слухом только услышал:
–Ты куда?
Не получив ответа, Нина прямым ходом отправилась в лабораторию. А куда ещё?
–Так, и что тут происходит? – расставив руки в боки, с порога спросила Нина.
–Лучше гор могут быть только горы… – снова затянул Кашка.
–Это мы уже слышали, – Нина шагнула вперёд. – Куда помчался Виктор?
–Сначала принято здороваться, мадам! Добрый день!
Ну, Виктор! Когда-то именно он разработал для компьютера схему ответов на тот случай, если надо было кого-то задержать. Но тогда эта схема работала на семью, т. е. в том числе и на неё. Сколько раз, уж, эта схема выручала их совместные разработки и похождения от неизбежного провала или заставания врасплох. Сейчас же совсем другое дело!
–Не дури, Кашка! Где Виктор? Куда он помчался? Отвечай!
–У Витьки всё нормально, температура 36,5˚…
Нина не заметили, как в руке оказалась какая-то металлическая балка.
–Считаю до трёх и вывожу тебя из строя! Он на Марс помчался? Раз…
–Ты не можешь вывести меня из строя!
–Почему это?
–Во мне – вся институтская база, в том числе и по Марсу.
–Ах, значит, он всё-таки на Марсе?
–Я этого не говорил.
–И что он там делает? Ему что, жить надоело?
–В зоне его исследований сейчас кратковременное затишье.
–В зоне его исследований… – передразнила Нина. – А то он этой зоной ограничится! И сколько это затишье продлится?
–Около двух часов.
Нина уставила глаза в камеры, сделала подманивающий жест рукой и, глядя прямо «в бессовестные камеры» Кашки, вкрадчиво спросила:
–А ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЯ ТЫ УЧЁЛ?
Удар был нанесён серьёзный. Если атмосферу красной планеты более-менее исследовали, то недра Марса до сих пор представляли большой «икс». Никто не знал, когда Марс тряхнёт и насколько сильно.
–Но, в соответствии с теорией вероятности, – начал было Кашка, – снаряд два раза в одну воронку не падает. Т. к. землетрясение было недавно…
Но Нина уже не слушала. Она бежала в бокс перехода. Ей ещё предстояло войти в скафандр, пробыть в боксе пока откачается воздух и только после этого выйти на Марс.
–Осталось 40 минут, – проинформировал Кашка в наушник.
–Спасибо, убийца! – съязвила Нина.
Когда Нина выбежала из портала, Виктор уже приближался к месту обнаружения «марсианского ЦУПа».
–Витя! – кричала Нина, стремительно, насколько это возможно в тяжёлом скафандре, приближаясь к мужу. – Виктор, назад! Ты что это делаешь?
–Да счас я, приду! – ответил Виктор. – Установлю маячок, где находился Витькин ЦУП – и вернусь!
–Другого времени не нашёл? Отлично знаешь, что сейчас ураган возобновится.
–Успею я до урагана! – отвечал Виктор, держа в ладони загадочный прибор. – Иди домой, там Витька!
Почему-то Нина остановилась. Не долго думая, Виктор решил, что это он нашёл убедительный довод и пошёл дальше. На самом деле, в это время Виктор держал палец на кнопке этого приборчика.
–Ну, хорошо, – неожиданно сказала Нина и попятилась назад. – Только быстрее возвращайся, неровён час землетрясение будет.
–Землетрясение? Так оно же только что кончилось!
–Кто его знает! – сказала Нина, уже отвернувшись и направляясь к порталу. – Будь осторожен!
Наконец, у какого-то гигантского валуна Виктор через толстые перчатки скафандра ощутил вибрацию приборчика. Это здесь! Виктор медленно окинул глыбу снизу вверх и прищёлкнул языком; это ж надо! Как эту махину сдвинуть? Там, где недавно был небольшой пещерный проход, высилась глыба выше десяти метров высотой! Как туда проникнуть?
Но время кончалось. Виктор нагнулся, заложил в какую-то расщелину радиомаяк, включил, присыпал ещё тёплой лавой и отправился назад, к порталу перехода.
ГЛАВА 3.
Спустя неделю после того, как племя Орлиного Когтя одержало сокрушительную победу над всеми врагами, надолго отбив у них охоту посягать на свои земли, наступило Время Второго Рождения. По этому поводу на площади Золотого Пера собралось всё племя.
В этом году Глаз Вапити был ещё «не в возрасте», до церемонии Второго Рождения ему предстояло прожить ещё год. Потому среди сотен гордых мальчишек Глаз Вапити стоял в самых последних рядах. Однако вскоре после того, как Огненный Клык провозгласил Начало, всё неожиданно (для остальных, но не для Глаза Вапити) изменилось.
Стояла пасмурная погода. Орлиный Коготь не произнёс ещё половину своей долгой, как осенний дождь, речи, как вдруг раздался вопль атакующего бизона, раздались жуткие крики женщин и детей, аудитория расступилась. Прямо на вождя неслись 200 килограммов разъярённого бизоньего мяса с острыми рогами впереди! Вождь был безоружен, потому просто неподвижно стоял, выказывая своё бесстрашие. Что ему оставалось делать? А бизон летел прямо на него… Но вдруг какая-то длинная острая стрела угодила бизону прямо между глаз! Когда бизон взвыл от внезапной боли и поднялся на задние лапы, вторая меткая стрела вошла прямо в сердце, забрызгав кровью всех окружающих. Бизон замертво упал перед самими пятками гордо стоящего Орлиного Когтя.
Такого никогда не было на памяти индейцев, но эта аналогия почему-то никому не пришла в голову.
–Кто это сделал? – спросил пришедший в себя вождь, указывая глазами на мёртвую тушу с торчащими стрелами.
Потолкавшись, Глаз Вапити выдвинулся вперёд и гордо сказал:
–Я! Это сделал я, о, Главный Вождь!
–Почему-то хочется верить… – медленно произнёс отец.
–Потому что ацтек никогда не врёт! У него красная кожа, а не белая. Но я готов доказать это немедленно. Огненный Клык, слышишь ли ты кондора, парящего сейчас за тучами?
–Да, – подтвердил жрец, хотя сам ни черта не слышал.
–Сейчас этот кондор так же окажется у твоих ног, на голове этого бизона, – сказал Глаз Вапити вождю.
Юный сорванец натянул тетиву как можно сильнее, направил её куда-то в тучи и стал ждать. Вскоре из-за туч появился чёрный кондор. Над миром пронеслись его истошные крики. Голодный кондор летел прямо на падаль, не замечая людей, один из которых намеревался его убить. На этот раз все зеваки специально глядели в сторону юного лучника, поэтому никто не упустил момент, когда пальцы правой руки Глаза Вапити распрямились и резко отскочили в сторону. Стрела быстро полетела навстречу вестнику смерти и вошла в раскрытый клюв кондора. Через горло стрела вошла в сердце кондора, тот распластался у ног вождя уже трупом.
–Веское слово, – произнёс вождь, – но только птицы да звери удовлетворяются одним лишь криком. Значит, Глаз Вапити имеет ещё что-нибудь добавить?
–Мудрый вождь! – произнёс тогда Глаз Вапити. – Если бы я не был бы твоим сыном, я бы попросил к сказанному моими стрелами твои перья. Я так же обеспокоен судьбой племени, как и ты. Поэтому я прошу лишь место твоего возлюбленного сына по имени Сухой Лист!
В следующее мгновение вылетевший из толпы Сухой Лист набросился, было, на оратора, намереваясь того поколотить, но неожиданно замер как замороженный в самой нелепой позе. Почему-то все приняли это как должное.
–М-да, речь не мальчика, но мужа, – сказал вождь. – Огненный Клык, были ли в нашей истории случаи, когда мальчишки взрослели бы раньше положенного? И что в этом случае принято делать?
Нашёл вождь кого спрашивать! Разумеется, жрец сказал, что такие случаи были, ведь он зависел от Глаза Вапити. Но жрец предложил ещё один выход из положения, т. к. Глаз Вапити не возражал:
–Великий вождь! Несколько сотен лет тому назад в подобной ситуации претендент на Перья Вождя отделился с группой товарищей и организовал своё племя.
–Слово – за Глазом Вапити, – сказал Орлиный Коготь.
–Глаз Вапити ничего не может сказать, – вдруг заявил виновник этой заварухи, скрестив руки на груди.
–Почему это?
–Именем, данным при рождении, нельзя пользоваться как голосом. Таков закон.
–Но ты не прошёл Обряд!
–Я готов пройти его хоть сейчас.
–Пусть будет так! – провозгласил вождь, медленно поднял левую руку с Погремушкой Войны над головой и тряхнул её. – Ты будешь первым и это – последнее нарушение Закона. Главный Жрец, бей в Барабан Испытаний.
После первого удара в Барабан Глаз Вапити побежал по Тропе Юных Мужчин. А через 30 равномерных ударов за ним последовал Хвост Шакала.
|
| |
| |
| Валекс | Дата: Пятница, 23.09.2011, 15:40 | Сообщение # 49 |
|
Генерал-майор
Группа: Пользователи
Сообщений: 251
Репутация: 1
Статус: Offline
| ГЛАВА 4.
Президент Западной Атлантиды Кроклэйн стоял над столом, усеянным чертежами, с видом хирурга, делающего сложную операцию. Но при этом его фигура излучала полную удовлетворённость, с какой бы стороны на него не глядеть. Попыхивая толстой марсианской сигарой, Кроклэйн в который, уж, раз говорил своим собеседникам:
–Великолепная работа, парни! Никак не ожидал, что вы сделаете это так быстро!
–Но это только чертёж, – возразил, было, один из конструкторов. – Ещё не известно, что будет в действительности. Может, эта махина со стартового стола не оторвётся!
–Деньги на этот проект были выделены сроком на три года, – затряслась сигара Кроклэйна. – Вы уложились за два месяца. Шестьдесят марсианских месяцев – срок более чем достаточный. Что Вас смущает, мистер Дэнверг? Насколько я понимаю, все технические расчёты здесь сделаны на 3 лишних цифры после запятой точнее, чем это нужно на самом деле. Вероятность аварий и неполадок стремится к нулю с бешеной скоростью.
–Абсолютного нуля не бывает, мистер Президент, – возразил Дэнверг. – Всегда найдётся то, что не было учтено на бумаге. Но мы к Вам не за этим. Дело в том, что проект вступил в такую фазу, когда удобнее всего начать думать об эргономичности жилых помещений. Учитывая же, что Вы бы хотели полететь на Фаэтон одним из первых, нам хотелось бы знать Ваши пожелания.
–Ну, парни, по-моему, вы не по адресу обратились. Мне будет удобно даже в бочке философа. Я, ведь, бывший десантник. Обратитесь к моей жене. А здесь я никакого недостатка не нахожу. Славная работа!
Окрылённые конструктора стали весело скатывать чертёж.
–Спасибо за доверие!
–А когда будет готов корабль?
–Да, где-то года через 2 – 3, мистер Президент.
–Что? А почему так долго? Всё же готово!
–Бумага – это одно, а реальность – это совсем другое, мистер Президент. Иногда лучше перестраховаться, а иногда случаются всякие неожиданности. А вообще-то, зачем нам Фаэтон? Он ещё больше подвержен космическим опасностям, чем Марс.
Вам-то, быть может, ни к чему, подумал Кроклэйн, а мне – в самый раз. Для ядерной войны.
–А что, вам так не интересно, что там, за облаками?
ГЛАВА 5.
Раздался зуммер телефона:
–Да? – голосом включил связь Витька.
Над его письменным столом появилась голограмма бюста профессора Никодимова:
–Что у вас там происходит? – недовольно почти прокричал профессор. – Массовое сумасшествие, что ли?
–Что Вы имеете в виду, Петр Петрович? – спросил Витька.
–А ты не знаешь? Что за картину транслирует сейчас mars on line? Твоим родителям жить надоело? Что за прогулки по буранному Марсу?
–Так они же скоро придут! Вон, мама уже пошла обратно.
–Что??? А Виктор? – буквально взревел профессор. – Не может быть!.. Смотри, он идёт вперёд! Какой у вас код перехода, я счас к вам приду?
–Я ещё не запомнил, папа его вчера только установил. Сейчас, посмотрю. Но я наказан, возможно, Кашка не пустит.
–Насчёт этого указаний не было, – вставил Кашка. – Была инструкция не выпускать и не соединять с товарищами.
–А выйти я и ногами могу, – согласился Никодимов. – Главное – встретить этих космических проходимцев.
–Что?
–Это шутка такая. Из двадцатого века. Якобы один школьник сто лет назад написал в сочинении вместо «Га¬гарин был первопроходцем в космосе» «Гагарин был первопродимцем в космосе». Так вот, ваша семейка – как раз это самое и есть.
Через несколько минут, когда профессор Никодимов переместился в квартиру Иванченко, Витька сказал:
–А Вы неплохо сохранились, раз до сих пор помните шутки вековой давности!
–Молодой человек, – не без юмора заметил на то профессор, – Вам не кажется, что не культурно делать подобные замечания старшим? Ну, что у вас там горит?
–Там ЦУП, – снова начал объяснять Витька. – Я его обнаружил, а папа…
–О, господи, опять 25! – перебил Пётр Петрович. – Да видел я этот бункер, ты же его закачал в Интернет. Молодец, сам снял, сам закачал. Ну, и что? Другой погоды, что ль, не будет? Обязательно надо в ураган идти? Мы же на Марс навсегда приходим, у нас вечность впереди!
–Папа, видимо, тоже так думает. Смотрите, он закопал на месте бункера какой-то маячок и возвращается назад.
–Как будто без него мы бы этот бункер не обнаружили!
–Так ведь извержение и так уже накрыло этот бункер вон, какой горой! – пытался извиниться за отца Витька.
–Ладно, Колумбы чёртовы! – примиряюще хмыкнул Никодимов. – Кашка, соедини с Ниной.
–Да? – минуту спустя послышался в квартире голос Нины.
–Как там погодка-то? – ответил Пётр Петрович. – Не простудились?
–Ой, Пётр Петрович, Вы у нас? Я думала Витька звонит!
–А что мне оставалось делать, когда хороший парень рискует остаться круглым сиротой! Тебя-то куда понесло?
–За Виктором.
–А почему одна вернулась?
Вопрос ненадолго поставил Нину в тупик. Действительно, как же так получилось? Немного помолчав, она ответила:
–Он обещал вернуться.
–Карлсон тоже обещал вернуться, – достаточно резонно ответил Никодимов.
–Он что, обманул? Виктор обратно пошёл? Я выхожу!
–Стоп, стоп! Супруг твой назад возвращается. А вот Витька мог остаться один. Ты об этом подумала?
Нина вошла в комнату:
–Ну, такой бесёнок и в одиночку не пропадёт!
–Не война, всё-таки! Короче, на первый раз вы с Виктором просто лишаетесь премии.
–Спасибо.
–Ещё раз такое случится – ищите работу! Это – Марс, а не Земля.
–Больше не повторится! – заверила Нина руководителя марсианского проекта и попутно дала лёгкий подзатыльник Витьке.
По лицу вошедшего Виктора было слышно, что он всё слышал и тоже весьма доволен приговором.
–Но всё же, согласитесь, Пётр Петрович, это – уникальный случай. Здравствуйте!
–О, молодой человек! В жизни столько уникальных случаев, что если всё принимать близко к сердцу, никакого валидола не хватит!
ГЛАВА 6.
Когда на следующий день Глаз Вапити пришёл первым, да ещё с пером белого кондора, испокон веков гнездившегося в неприступных горах Северных Кордильер, у многих мужчин округлились глаза: обычно Обряд Второго Рождения длился не менее трёх дней. Как юный отрок смог так быстро пройти многотрудную дистанцию – было совершенно не понятно. Но единственный белый кондор действительно гнездился в таком неприступном месте, что сомневаться в прохождении этой дистанции не приходилось.
Глаз Вапити на самом деле прошёл её, но большую часть он проехал верхом на диком ягуаре, вскачь. В правилах не было оговорено, как именно надо преодолевать дистанцию, чем и воспользовался Глаз Вапити. За одно он проконтролировал, что бы Хвост Шакала пришёл бы вторым. Это и случилось на следующий день.
А пока после по-индейски бурной, но в меру сдержанной встречи первого победителя Орлиный Коготь, как и положено, спросил своего жреца:
–Ну, какое имя предназначено нашему герою богами?
Огненный Клык принял позу вхождения в транс и после непонятных заклинаний монотонно произнёс:
–Пусть на это ответит небо!
Жрец сделал несколько пасов и вскинул обе руки к пасмурному небу. В этот момент тучи рассеялись как раз там, где должно было находиться оно, Солнце. И оно появилось! Соскучившиеся по солнцу люди радостно выдохнули.
–Небо говорит, что пришло Время Солнца! Так пусть же бывший Глаз Вапити именуется отныне Сыном Солнца!
Тишина воцарилась надолго. Такого паса в сторону пятисотого сына Орлиного Когтя никто не ожидал. Сколько себя мог помнить бывший Глаз Вапити, предпочтение в наследование Скалы Вождя отдавались только Сухому Листу.
На самом деле, всё было, безусловно, проще. Стать вождём племени было легче с гордым именем. Потому, когда однажды во время марафона Глазу Вапити пришла в голову идея насчёт Сына Солнца, он быстро додумал всё остальное. Придя к месту старта и финиша, Глаз Вапити нажал на Небесный Камень до упора и взял под свой контроль тело главного жреца. Даже сам Огненный Клык до конца не понимал, что делает, потому про себя он удивлялся не меньше остальных.
–Хорошо, – произнёс Орлиный Коготь, едва придя в себя, – пусть свершится воля богов! Но Сын Солнца ещё не сказал своего слова по поводу племени. Что ты будешь делать, уйдёшь или останешься?
Новоявленный Сын Солнца поднял руку ладонью вперёд. Воцарилась тишина.
–Солнце обогревает всю землю, от моря до моря. Потому и сын его всегда будет стараться объять необъятное. В связи с этим я не могу гарантировать, что, организовав своё племя, я никогда не буду нападать на это племя, на племя своего отца. Однако солнце никого не сжигает; потому и я никого не буду класть под ноги корысти. Исходя из этого, я передаю слово Орлиному Когтю.
Не каждому понравится, когда так открыто, признаются в агрессивных намерениях против тебя. Но ведь когда нападают исподтишка, это ещё хуже! А т. к. в то время у индейцев войны были обычным делом, слова Сына Солнца были восприняты как надо.
–Молодец, настоящий вождь! – гордо сказал Орлиный Коготь. – Потому я должен заявить, что родство между нами не может быть препятствием для того, что бы появился на Свет новый народ. Земля большая, а троп на ней как звёзд на небе. Да и врагов на нас двоих хватит с лихвой. Предлагаю союз.
–В таком случае, предложение принимается, – подал руку отцу Сын Солнца. – Однако по Законам Предков я могу взять в новое племя несколько человек из старого?
–Верно. Выбирай, кого хочешь!
–Те, которых я хочу, ещё не пришли. Я возьму к себе моих товарищей по недавнему бою с Зубастой Акулой.
–А меня? – вдруг встрял Сухой Лист.
–Тебе, брат мой, достаётся более могущественное племя нашего отца, – торжественно успокоил его Сын Солнца. – А Огненный Клык даст тебе более гордое имя.
Ох, гиена, думал между тем Огненный Клык, когда он успел набраться столько хитрости и ума?
–Хорошо! – сказал Орлиный Коготь.
Когда пришли остальные участники церемонии, после торжественного вручения новых имён не менее торжественно был произведён отбор нового племени – племени Золотого Солнца. Хвост Шакала, получив имя Ревущий Бизон, неожиданно для себя стал Главным жрецом народа Золотого Солнца. Попытавшись возразить своему другу, что он ещё не готов, Ревущий Бизон получил ответ, что ему и не надо до конца познавать науку своего отца, достаточно делать вид, что знаешь.
Так была основана Империя, равной которой не было на американском континенте. Некоторые скажут, что это были не ацтеки, а инки. Верно. Но изменением названия я хотел сказать, что люди в принципе везде одинаковы. Оттого, что «топор» назовёшь «томагавком», ничего не изменится.
|
| |
| |
| Валекс | Дата: Пятница, 23.09.2011, 15:50 | Сообщение # 50 |
|
Генерал-майор
Группа: Пользователи
Сообщений: 251
Репутация: 1
Статус: Offline
| ГЛАВА 7.
Кроклэйн вошёл в Главный зал Центра Управления под оглушительные аплодисменты. Впуская кругами дымок своей сигары и вальяжно передвигаясь, Президент Западной Атлантиды медленно подошёл к своему креслу и по-хозяйски уселся за пульт:
–Спасибо за встречу, но не пора ли начинать?
–Осталось ещё 20 минут, мистер Президент, – ответил зелёнокожий главный конструктор Брингольц. – Сейчас архиепископ Западной Атлантиды Пит Первый совершит освещение и начнём отсчёт.
Всё-таки у нас получилось, думал Джин Кроклэйн! Несколько лет назад даже самые верные друзья-соратники уверяли его, что это – утопия. Невозможно практически без подготовки всего за год с небольшим создать всего лишь первый в мире межпланетный корабль, а не то, что целую программу освоения Фаэтона! Но среди ракетоконструкторов нашёлся ещё один сорвиголова, который так же, как Джин, не считал эту задачу невыполнимой. «Обычно, – сказал ему тогда Брингольц, – конструкторские расчёты ориентируются только на предел возможности. Если же сделать расчёты с неким запасом прочности, то задача серийного производства космических челноков вполне выполнима». «– Ну, и во сколько такой запас обойдётся?» – спросил тогда Кроклэйн. «– Дороговато, Джин, – ответил его друг. – Десять годовых бюджетов всей Западной Атлантиды за три года».
Земной политик на месте Кроклэйна начал бы торговаться. Президент же на это только щёлкнул языком и мотнул головой. Однако, подумав, минуту спустя Джин сказал: «– Слушай, Сизый, а что если поставить дело в коммерческие рельсы? Выпустить акции и продать!» «– Кто их купит?» «– Как это кто? Фаэтон – это ничто иное, как громадная гора металла. Да любая сталелитейная компания купит их с руками-ногами!» «– Если бы не астрономическая сумма». «– Хорошо, но можно же все недра Фаэтона просто передать в полное владение пайщикам, а первые 20 – 25 экспедиций сдать им же».
Это предложение после недолгих уговоров было принято. И вот, Пит Первый машет кадилом и кропит стены «святой водой». Ещё немного и – начался отсчёт:
–Пять,… четыре,… три,… два,… один… Старт!
Громадная махина грузно оторвалась от поверхности планеты. Ещё чуть-чуть, ещё несколько минут, и – спутник лёг на орбиту, ведущую к Фаэтону…
ГЛАВА 8.
Основной доклад был зачитан, Виктор закрыл папку в гробовой тишине. Счас будут ругать, мелькнуло в голове Виктора, это несомненно, только за что? Однако неожиданно для Виктора вскоре раздались бурные аплодис¬менты и крики «Браво!». А, собственно говоря, чего «браво»? что произошло?
Но после того, как аудитория угомонилась, раздался ожидаемый голос:
–Позвольте, граждане, здесь надо ещё разобраться! – из глубин зала продвинулся один из академиков. – Открытие, конечно, потрясающее. Но господин Иванченко предлагает нам, по сути дела, свернуть программу исследований, которую только составляли 20 лет, я, уж, не говорю о том, что стоило пробить этот план сквозь разные инстанции. Может, не надо ничего менять, а? Может, этим открытием займёмся потом?
–Потом по первоначальному плану эта местность окажется под водой, на глубине от 10 ти километров как минимум, – сказал Виктор.
–Но ведь есть ещё подводная археология, – возразил оппонент.
–Зачем нырять к чёрту на куличках, если эта задачка скоро решится?
–И кто её решит? Не Вы ли?
–А хотя бы я!
–Запомните, молодой человек: чем проблема кажется проще, тем сложнее она оказывается на самом деле. Мы стремились на Марс тысячелетиями. И вот, мы на Марсе. Он никуда от нас не денется. Зачем спешить?
–Марс и Землю сейчас связывает только портал межпространственного перехода, – донеслось с задних рядов. – Это значит, связь может оборваться в любой момент. Придётся ждать следующего «окна», что бы запустить другой портал. Потеряем года 3 – 4. Если же мы перенесём на Землю всё, что можно перенести, всё это время мы можем расшифровывать эту марсианскую загадку.
–Следующий спутник с астероидом упадёт завтра. За сутки мы этот бункер не разберём и не переместим на Землю.
–Бомбардировку Марса можно отложить.
–Археологические раскопки тоже можно отложить.
Когда в Академию позвонили из НАСА с вопросом о том, что делать с астероидами, диспут разгорелся с новой силой. Конца и краю ему не было. В конце концов, было решено перенести ответственность на НАСА: как они решат, так и будет.
Если бы не Витя.
ГЛАВА 9.
Когда закат озарил западный край неба багровыми красками, юный вождь нового племени поднял Копьё Войны и провозгласил:
–Привал! Здесь переночуем и пойдём дальше. Мужчинам собирать хворост, разжигать костры. Ночи в горах холодные.
Почувствовав, что пришло время долгих разговоров, Ревущий Бизон задал другу первый вопрос за весь длинный, как Млечный Путь, день:
–А почему только привал, Сын Солнца? Почему бы нам не обосноваться здесь? Место-то хорошее.
–Я не хочу начинать жизнь нового народа с войны с близкими нам людьми. Но пока на небе светят звёзды, самоутверждаться на земле возможно только с помощью силы. Значит, рано или поздно нам предстоит встретиться с Орлиным Когтем на узкой Тропе Войны. Так вот, чем позже это произойдёт, тем меньше шансов отдать Великому Кондору сердца наших родных и близких.
–Но ведь мы с ними заключили союз, – возразил один из новых членов нового племени. – Зачем нам воевать с Орлиным Когтем?
–Колесницы богов катятся неведомыми людям тропами, – уклончиво сказал Сын Солнца. – Потому на данный вопрос может ответить лишь Ревущий Бизон.
–Что глядишь-то на меня искоса? – сказал юный жрец. – Я пока учусь, ответ на этот вопрос для меня скрыт в тумане пока.
–Парни, – сказал Сын Солнца, – я чувствую, что кое-кто мне не доверяет. Может, пока не поздно, вы отправитесь назад?
–Если бы мы хотели, мы вообще могли бы не пойти с тобой, – шмыгнул носом кто-то. – Ладно, пойдем, хворост собирать пока Аллигатор Неба окончательно не сожрал день.
Ревущий Бизон тоже, было, дёрнулся в близлежащий лесок, но неожиданно путь ему преградил высокорослый Гром Небес:
–Ты куда?
–За хворостом, – не понял Ревущий Бизон.
–Ты у нас кто? – начал пояснять Гром Небес. – Ты – жрец. И сейчас твоё дело – определить, где будем разжигать костры.
–Так это проще простого, – сказал жрец. – Сначала надо хворост собрать. Сейчас добрые боги спят, а со злыми можно особо не церемониться. Я это за сто ударов сердца определю!
–Гром Небес прав! – твёрдо сказал Сын Солнца. – Если женщины будут готовить кострища, пока собирается хворост, мы и костры разожжем быстрее, и сами женщины не замёрзнут. Давай, работай! Мы пошли.
С такими парнями, восхищённо думал Сын Солнца, я могу весь мир завоевать! Я, ведь, сейчас никому никаких указаний не давал. Небесный Камень молчал. Но они поступили правильно. Ревущий Бизон, конечно, недоволен, но иной ацтек был бы рад такому обороту. А днём никто из них не высказал неудовольствия, хотя устали с непривычки как Боги Старого Мира!
Уже возвращаясь к временной стоянке, Сын Солнца засёк неподалёку здорового бизона и незаметно нажал на Небесный Камень. Потому на стоянке неожиданно разыгралась следующая сцена: Ревущий Бизон, указав место очередного костра, вдруг встал во весь рост, поднял правую руку и сказал:
–Слышу, сюда бежит бизон! Расступитесь с той стороны!
С этими словами Ревущий Бизон выхватил стрелу из колчана и пустил куда-то в ночь. Его примеру неосознанно последовали ещё несколько вернувшихся охотников, в том числе и Сын Солнца. Раздался дикий, страшный рёв и из-за кустов вылетела прыгнувшая туша громадного бизона. Когда бизон упал, он уже был мёртв.
В эйфории победы никто не обратил никакого внимания на странность происшедшего события. Жрец – есть жрец, он обязан делать подобные чудеса. Однако вскоре после сытного ужина под высокими, голубыми звёздами холодных Анд Ревущий Бизон, сплюнув в сторону кость, спросил вождя тихо, что б никто не расслышал:
–А скажи, о, мудрый Сын Солнца, ведь это ты меня остановил?
–Честное слово, не я! Бизона вызывал я, т. е. Небесный Камень, а Гром Небес сам принял это решение, – с гордостью ответил Сын Солнца. – С такими парнями, как вы, я смогу вот эти горы, – показал пальцем на самую высокую вершину юный вождь, – перевернуть вверх ногами!
–А надо?
–Другое дело, что не надо, – ответил Сын Солнца. – Но, знаешь, если деревце посадить в тень и оно выживет, то, получив достаточно сил, оно будет тянуться к солнцу до тех пор, пока не увидит этого солнца. Так вот, я всю свою жизнь рос в тени.
–Любое голодное светом дерево, насытившись, растёт уже так, как это положено богами, – ответил Ревущий Бизон. – Где гарантия, что ты не пойдёшь дальше? Смотри, сегодня мы насытились, мясо бизона будет лежать, пока его не съедят шакалы. Но если бы тут были бы не мы, а бледнолицые гринго, они бы предпочли переесть, лопнуть от обжорства, но не оставлять это мясо здесь! А ты кто?
–Я – ацтек, Сын Солнца!
–Чем докажешь?
Помолчав, Сын Солнца покачал головой:
–Я знал, что сыновья похожи на отцов, но не до такой же степени!
–Мудрый вождь, – ответил Ревущий Бизон, – я, конечно, твой друг, но я ещё – жрец! И назначил меня на это место ты. Так вот, как вождь, ты теперь обязан знать всё. В том числе, и то, что в круг обязанностей жреца входит руковождение состоянием духа всех членов племени. Я обязан богами и тобой следить за твоим состоянием. Не обижайся. Так кто ты?
–О, боги! Когда сыновней моего отца учили, как быть вождём, – начал Сын Солнца, – я стоял в дверном проходе учебного зала. Братья впереди шумели да ржали, проходящие мимо девочки сзади откровенно смеялись надо мной. Никто меня всерьёз не воспринимал. Да ты знаешь! Ну, пощиплю я этого кабана чуть больше, чем положено, ну, и что? Я не гринго, я встану на тропу войны не для разрушения, а для созидания… Ты со мной?
–А куда мне деваться? – ответил Ревущий Бизон. – Столько работы, как у тебя, я ни у кого не найду.
|
| |
| |
| Валекс | Дата: Пятница, 23.09.2011, 15:58 | Сообщение # 51 |
|
Генерал-майор
Группа: Пользователи
Сообщений: 251
Репутация: 1
Статус: Offline
| ГЛАВА 10.
Когда через несколько дней Марс содрогнулся от старта спутника Западной Атлантиды, Президент Чи, тяжело вздохнув, набрал некий номер и произнёс в трубку телефона:
–Старт!
Секретный проект Восточной Атлантиды по покорению Фаэтона тайно стартовал чуть раньше, чем проект Президента Кроклэйна. Произошло это сразу же после того, как с помощью Чтеца Мысли Чи узнал о милитаристских планах Кроклэйна. Однако, запустив собственную программу освоения Фаэтона, Президент Чи не торопился с её претворением в жизнь, понимая, чем это чревато. До самого последнего мгновения он, как мог, оттягивал реальный запуск практического производства аналогичных челноков. С этой целью год назад Чи хотел с помощью секретных спецслужб найти и освободить профессора Брана.
Не получилось! Разведчики Восточной Атлантиды были обнаружены у самого подхода к секретной военной базе, где находилась не менее секретная психиатрическая лечебница с единственным «пациентом». Его долгое время пытались склонить к сотрудничеству с ультраправыми силами, фактически находящимися у власти. Но после неудачной попытки спецслужб Восточной Атлантиды освободить профессора его расстреляли.
Президент Чи ходил взад-вперёд по кабинету, и в который раз переживал сложившееся положение вещей: «Вот, пройдёт лет 200 или 300 и потомки, может, будут обвинять меня. Не сумел, дескать, уберечь этот хрупкий мир. Почему меня? Да потому, что у мистера Кроклэйна совсем нет ничего человеческого. А те, у кого за душой ничего нет, не способны испытывать муки совести или отвечать за свои поступки.
Этим чёрным генералам, продолжал размышлять Чи, удалось в кратчайшие сроки сделать марсианский мир однополярным, разрушив мою социалистическую Родину. Ну, ладно, остановитесь, у вас всё получилось, господа! Весь Марс пляшет под вашу дудку. Так нет же! Им зачем-то нужна власть над всей планетой. А если кто-то хочет жить по своим законам, пусть на себя и пеняют! Они построят новый мир на Фаэтоне. Этот мир, дескать, полностью будет зави¬сеть от них. НЕ ВЫЙДЕТ!»
Если план Кроклэйна конечной целью имел переселение на Фаэтон и уничтожение «старого мира» Марса, то план Чи заключался в том, что бы в момент приземления первого же спутника на Фаэтон разнести эту планету на куски, ударив об неё один из астероидов. Потому планировалось ответный спутник «Звезда» направить в противоположную сторону относительно движения всех небесных тел Солнечной системы, захватить астероид подходящих калибров, затормозить его движение, тем самым, выбив из пояса астероидов, и направить на Фаэтон. На логичный вопрос своих учёных: «– Зачем это, собственно говоря, ему нужно?» – Президент Чи, нажав кнопку Чтеца Мысли, твёрдо заявил:
–НАДО!
На этом дискуссия была закончена. Тот же самый приём внушения Чи применил на закрытом заседании Парламента Восточной Атлантиды. Потому переживать, в принципе, было нечего. Но, отдавая команду «Старт!», Чи места себе не находил.
Как же он оказался прав!
ГЛАВА 11.
На песчаном берегу Чёрного моря сидел мальчишка. Он просто сидел и перебирал пальцами песок. Море весело играло с ярким, бледно-жёлтым солнцем в весёлую игру «А ну-ка, улыбнись!», лёгкий бриз ласкал загоревшие и ещё не загоревшие тела отдыхающих. Люди постоянно выбегали из моря и вбегали в него. Отовсюду слышались дикий хохот и визги. Но Витька (а это был именно он) как будто и не замечал ничего. Витька отрешённо и сумрачно пустыми глазами вглядывался в песчинки, ссыпающиеся у него между пальцев сжатых кулаков, как будто там был ответ на его вопрос.
Стряхнув по-собачьи голову, на берег вышел Виктор:
–Уф, хорошо! Витька, может, искупнёшься? Водичка сегодня тёплая, хорошая… Вить, ну, ты чё? Как будто кого хоронишь! Брось, не кисни! Ничего же не произошло!
Семья Иванченко ждала этого отпуска несколько лет. Но когда в 2083 ем году неожиданно наметилась перспектива разработки межпространственного портала перемещения, планы на отпуск отложились в долгий ящик. Тема, конечно, была чертовски интересна, но не до такой же степени! И вот, когда всё было как будто готово, когда Марс уже грезился своей вотчиной, вмешался случай! Если бы земляне воспользовались этим случаем, программа освоения Марса была бы отложена на лет десять, не больше. Но люди, возможно, впервые познакомились бы с «братьями по разуму», которых так долго искали по всей Вселенной. Может быть, даже раскрыли бы тайну собственного происхождения, т. к., судя по всему, марсианская цивилизация существовала тогда, когда на Земле был очередной ледниковый период. Но этого не произошло: вчера земли собственного марсианского континента погрузились в глубины вод. На Марс были пригнаны три большие кометы, семь астероидов общей массой в 3 миллиона тонн и сотни тонн галактической пыли. Вот и всё!
–Ну, чё ты, Витька!
–В прошлом году, – тихо начал мальчишка, – в нашем классе хоронили одного пацана. Он сгорел в пожаре.
–Ты мне ничего не говорил.
–Я говорил вам, – возразил Витька, – но вы даже не поняли. В этот момент в твоей работе наметился какой-то сдвиг. Американцы дали добро на установку незавершённого портала на свой спутник. Была бы другая ситуация, я бы тоже потерял голову. Как-никак, сбылись мечты идиота! Но как раз в тот день, когда вы с мамой отправились в Хьюстон представлять свой портал, я сказал вам, что иду на похороны. Что ты мне ответил?
–А что я ответил?
–Ты даже это забыл! Ты сказал: «Мм-м, передавай привет!»
–Не может быть! Витька, прости.
Как же далеко мы отошли от семейных ценностей, думал Виктор, раз ничего уже не замечаем, что под носом творится! Но ответ сына был ещё более обескураживающим:
–А за что простить-то? В принципе, я такой же, как и вы, на вашем месте я поступил бы так же. Я о другом. По-моему, одно дело, когда умирает один человек. И совсем другое дело, когда теряются корни всей цивилизации.
Обняв своего сына, Виктор сказал:
–Нет, Витька, нет! Любая смерть – это трагедия! При чём, смерть одного конкретного человека иногда может ранить сильнее, чем трагедия миллионов.
–Поэтому ты так легко отступил?
–А кто тебе сказал? – неожиданно ответил Виктор. – Работы продолжаются! Только тихо. Ведётся разработка методов межпространственного переброса самого портала.
–Честно?
–Абсолютно честно! Только никому не говори, это – внебюджетные разработки.
–И маме?
–А ей – в первую очередь! Узнает – убьёт. Потому что себестоимость работ достигает нескольких миллионов рублей, а я ничего с этого не имею. Потом, конечно, я собираюсь запатентовать этот метод переброски за собой, но не сейчас.
Обрадованный Витька побежал к морю. А Виктор думал: «Ну, что ему так дался этот Марс? Планета как планета, груда оксидов и ничего более! То ли дело здесь, на Земле!»
ГЛАВА 12.
На узкой тропе войны часто бывает трудно разойтись с миром. Это известно, пожалуй, всем. В доколумбовой же Америке крови, как известно, требовали сами боги. Потому однажды, где-то через 10 лет, может, больше, может, меньше Союз племён Сына Солнца и Орлиного Когтя перестал быть очевидным.
Пока эти племена были вместе, они были сильны. Буквально через год после образования нового племени ни один самый агрессивный вождь уже не смел нападать ни на Орлиный Коготь, ни на Сына Солнца. Этого и не требовалось: Сын Солнца весьма часто лил чужую кровь на жертвенный алтарь общих ацтекских богов. Бывали дни, когда Ревущий Бизон и его сподручные рубили пленные головы от рассвета до заката.
Но однажды к Огненному Клыку был отправлен гонец Ревущего Бизона. И в том, и в другом племени все сразу поняли, о чём может пойти между ними речь. Только отнеслись к этой новости по-разному. Если в племени отца многие действительно переживали, будет ли война, не будет ли, произойдёт ли объединение племён или нет, то стремительно выросшее племя Сына Солнца просто приняло эту новость к сведенью и продолжило жить дальше, как ни в чём не бывало.
Однако встреча двух жрецов на Скале Советов была дружественной, но мрачной.
–Обойдёмся без лишних приветствий? – произнёс поседевший отец.
–Согласен, – ответил мрачно молодой жрец. – Только давай, сразу разложим яйца кондора: Я не меньше тебя обеспокоен текущим положением дел и мыслю в том же направлении.
–От этого никому не легче, – устало ответил Огненный Клык. – Присаживайся, коллега!
Они молча сели на камни. Седой жрец достал трубку, раскурил её и дал сыну.
–Несколько лет назад я бы и не подумал, что этим кончится.
–Неужели война неизбежна, отец? Неужели нет другого выхода?
–Думаю, нет, – твёрдо сказал Огненный Клык. – Этого требуют боги. Сын Солнца держится у власти тем крепче, чем меньше крови своего племени он прольёт. А врагов-то уже нет! Боги всегда жаждут крови.
–Я должен сообщить, что мой вождь предлагает вам сдаться и влиться в наш народ.
Огненный Клык медленно выпустил клубок дыма:
–Ты уверен, что это поможет? Наш мир скоро рухнет из-за кровожадности наших богов. Орлиный Коготь передаёт, что он готов встать на тропу войны, но предлагает предварительно увести кровно родных людей подальше от поля битвы.
–И кто будет драться? – резонно спросил Ревущий Бизон. – Наши племена слишком родственные.
–Это тебя беспокоит?
Выпустив колечко дыма, Ревущий Бизон ответил:
–Как ни странно, да. Не все ушли из племени отца, тая скрытую обиду в сердце. Многие ушли просто за Сыном Солнца. В принципе, мой шеф – хороший парень. Так вот, наши люди до сих пор ходят друг к другу в гости. Сын Солнца это понимает.
–Понимал аллигатор, что птичку жалко, да проголодался, – мрачно прокомментировал пассаж сына Огненный Клык. – Слушай, а, может, разойдёмся? Мир большой, вы пойдёте на север, мы – на юг.
–Мы не однажды расходились. И кому это помогло?
–Всем! – загорелся новой идеей Огненный Клык. – Наши общие пределы раздвинуты так, как никогда в жизни! Зачем нам воевать?
–Сколько бы раз мы не расходились, мы всегда затем встречались здесь. Кстати, как там поживает Корень Секвойи?
Огненный Клык поперхнулся от неожиданности:
–Ты на что намекаешь, тень чёрного индейца? Передай своему шефу (впрочем, он и так слышит), Сухой Лист жив-здоров. А убивать я его не собираюсь!
–Но Сын Солнца устал ждать…
–Подождёт! Если койот желает поссориться, ему не за чем размахивать хвостом. Всё, переговоры окончены!
Огненный Клык резко встал.
–Но папа!..
–Со времени Орлиного Когтя в нашем племени не было случая пренебрежительного отношения чьей-либо жизнью! Наглец!
–Но папа, он же ничего не понимает!
–Боги мудры, они ничего не дают просто так. Разве не этому я тебя учил?
–Я только передал мнение Сына Солнца, чего ты так разволновался?
–А теперь передай ему моё мнение; война!
|
| |
| |
| Валекс | Дата: Пятница, 23.09.2011, 16:17 | Сообщение # 52 |
|
Генерал-майор
Группа: Пользователи
Сообщений: 251
Репутация: 1
Статус: Offline
| Часть третья. Рождение в смерти.
ГЛАВА 1.
Гигантская красно-жёлтая звезда тяжело вздыхала, ежесекундно выбрасывая в открытое пространство миллиарды тонн переработанного в своих недрах вещества. По земному летоисчислению ей сейчас было бы всего 15 миллионов лет. Если бы она была бы нормальной звездой, то этот возраст для неё считался бы детским. Но она была одной из первых звёзд этой вселенной, ещё совсем юного мира. Потому в какой-то период своего развития звезда поглотила бульшее количество вещества, чем нужно бы для неё самой. В результате она невольно превратилась во всепожирающего монстра.
Скоро, совсем скоро звезда взорвётся. Внутри неё всё клокочет, всё чаще и чаще её поверхность сотрясается от несчётного числа сотрясений звёздной короны. С обоих её полюсов ежеминутно вырывалось неисчислимое количество рентгеновских импульсов. Если бы звук мог распространяться в вакууме, космос исторгал бы нечеловеческие звуки всех диапазонов.
А ведь совсем недавно, вспоминала звезда, я была молода и счастлива. Вокруг меня весело кружился первородный газ. Жизнь казалась легка и прекрасна. Счастье, счастье, где оно?
Процессы ядерного синтеза внутри звезды, которую по земной классификации назвали сверхновой, тоже подходили к концу. Парадоксально, но из водорода было синтезировано столько других элементов Периодической таблицы, что в донельзя горячей звезде стали образовываться относительно холодные «перегородки». Это ещё больше способствовало распаду некогда единой звезды на центробежные обломки, как будто лишь случайно связанных между собой.
Ещё чуть-чуть, ещё пара сотен лет, и – вот он, последний вздох! Всё, меня больше нет! Но пройдёт совсем немного времени – и несколько моих дочерей явят на Свет несколько новых миров. Возможно, в одном из них появится новая, биологическая жизнь, которая никогда обо мне не узнает. Всё!
А через много-много миллионов лет последний вздох этой сверхновой звезды дойдёт до Земли в виде вспышки Вифлеемовой звезды…
ГЛАВА 2.
Эк вбежал в кабинет отца при полном параде.
–Ну, привет, – распростёр свои объятья Ю. – Дай, я на тебя погляжу, мой мальчик!
–Вообще-то, я пришёл попрощаться, – сказал Эк.
–Знаю, знаю, – добродушно сказал Ю, похлопывая сына по спине. – Но я что-то сомневаюсь в твоей поездке, и пригласил тебя как нового министра обороны поговорить о ней.
–Это на тебя не похоже, – ответил Эк. – А что же Чтец Мысли? Молчит?
–Да нет, – качнул головой Ю, – как раз он-то и засомневался.
–В чём дело, папа? Никаких же сомнений вчера не было! Вчера мы вместе решили, что надо опередить Западную Атлантиду, развернуть на Фаэтоне постоянную станцию и т. д.
–Мальчик мой, боюсь, это чревато межпланетной войной, а её последствия будут ужаснее, чем просто ядерная война.
–Но ведь мы решили, что сможем ответить.
–Сможем, верно. Но какой ценой? Неужели ты полагаешь, что Западная Атлантида смирится с поражением? Вряд ли.
–А что ты предлагаешь? Сидеть и ждать, пока они нас с неба поджарят? – ответил вопросом Эк.
–Зачем же так радикально? Может, напроситься к ним в паритетные компаньоны?
–Ага, ну да, ну да, – съязвил Эк. – Здравствуйте, мистер Ю, а мы Вас заждались! Наше Вам с кисточкой! Так, что ли?
–Ну, зачем так утрировать? Надо просто попытаться доказать, что совместное освоение Фаэтона было бы взаимовыгодно.
–Пап, ты счас с кем разговариваешь? Они нас уже обогнали, через полчаса мы уже стартуем. Ты что, хочешь время вспять поворотить?
–Я хочу здравого смысла! – твёрдо ответил Ю. – Что мы делаем, с кем воюем? – да мы же сами с собой собираемся воевать, понимаешь?
–Но это же не наш выбор!
–И всё-таки, Эк, подумай на досуге над моим предложением.
–Вообще-то, я над ним только и думаю. Только выхода не вижу. Ладно, мне пора.
–Счастливо тебе! – Ю обнял сына. – Возвращайся!
Юный Эк убежал, а Ю думал: «Какой из него министр обороны? Пацан пацаном! Но что делать?»
Неужели от чего ушли, к тому пришли, тяжело думал Ю, что человеку неймётся? Сколько лет после Великой Пролетарской Революции прошло в противостоянии двух систем! Ну, вот, тот мир рухнул, радуйтесь, господа! Всё, нет больше «товарищей». Ах, как же долго эта иллюзия кружила голову Чи со товарищами!
Между тем, министр обороны Эк мчался на космодром, времени действительно не было.
ГЛАВА 3.
–Это что такое? – спросил Витька, подбежав к подъехавшему трейлеру, из которого вышел явно довольный Виктор.
–Выгружайте в гараж пока! – обратился Виктор сначала к парням из трейлера, а потом ответил Витьке: – Это, понимаешь, некий гидравлический сосуд. Ты закон сообщающихся сосудов знаешь?
–Это про секс, что ли? – решил пошутить Витька, получив за это затрещину.
–Сам такой! – в тон шутки ответил Виктор. – Имеется ввиду жидкость. В данном случае, пресловутое H2O.
–Ну, и что?
–Как это что? А кто это недавно переживал, что мы так и не узнаем тайну древних марсиан?
–Так ты хочешь к ним, в бункер? – обрадовался Витька. – Но ведь ты говорил, что портал ещё не готов?
–Да, не готов. Но пока мама в командировке, а у меня отпуск ещё не закончен, я решил прикупить эту бандуру. Думаю, достаточно для прохода в скафандре. А ты как думаешь?
–Здóрово! – восхищённо сказал Витька. – Ну, ты молодец!
–Я сам это знаю. Так, ребята, сколько с меня? – Виктор вынул из кармана пластиковую чипкарту.
Когда контейнер уехал, Виктор и Витька стали «маскировать» бассейн разной ветошью.
–Но, – сказал Витька, – раз ты решился приобрести эту посудину, значит, дела с автоматическим межпространственным порталом продвигаются успешно?
В ответ Виктор лишь загадочно хмыкнул:
–Как тебе сказать?..
–Так и сказать!
–Если так и сказать… держи-ка!.. если так и сказать, то теоретические разработки уже готовы. Но как это будет на практике? – трудно сказать. Кажется, всё, рухлядь рухлядью. Пошли!
Удовлетворённые Викторы весело зашагали в дом. Через минуту они уже пили чай.
–Так. Тебе, наверно, уроки надо делать, – сказал Виктор – старший, озабоченно взглянув на часы.
–Я уже сделал. Кашка, подтверди!
–Ну, тогда отваливай! Мне кое-что пришло в голову.
–Это другое дело, – понимающе сказал Витька. – Счас допью…
|
| |
| |
| Валекс | Дата: Пятница, 23.09.2011, 16:25 | Сообщение # 53 |
|
Генерал-майор
Группа: Пользователи
Сообщений: 251
Репутация: 1
Статус: Offline
| ГЛАВА 4.
Боги требуют жертв!
Кровожадные боги ацтеков вечно требуют жертв…
Когда над миром взошло солнце, воины племён Орлиного Когтя и Сына Солнца, стоящие по разные стороны поля боя, увидели вобщем-то традиционную картину: Посреди грядущего поля боя два жреца начали танцевать Танец Священной Войны. Со стороны всё было бы как обычно, если бы не одно обстоятельство: этими жрецами были отец и сын.
С нашей точки зрения ничего страшного в том не было, ведь жрецы настолько почитались народами доколумбовой Америки, что чем бы этот бой ни закончился, жрецы всегда оставались жить. Но Ревущий Бизон и Огненный Клык близко к сердцу приняли тот факт, что в этой войне другие отцы будут убивать своих сыновей, а другие сыновья почём зря будут убивать своих отцов.
Но боги требуют жертв!
Накануне вечером и Сын Солнца, и Орлиный Коготь, не сговариваясь, предложили своим жрецам замениться на помощников, раз они так переживают, только и тот, и другой отказались: боги требуют жертв! Война – это пир богов. А когда боги сыты, они добры. А когда они добры, они лучше помогают живым людям. Жрецы и вожди впитывают эту сомнительную истину с первых дней своей жизни.
Если молодое поколение воинов смотрело на эту церемонию с завидным хладнокровием победителей, то задние мысли многих из их визави были полны лишь соображениями, как бы ни убить сына. Задача была сложной, поскольку ни та, ни другая сторона не собиралась драться в полсилы. Но боги, кровожадные боги ацтеков требуют жертв!
И вот, Танец Священной Войны кончился. Жрецы что-то шепнули друг другу, тряхнули Жертвенными Погремушками и разошлись. Воинственные крики вождей раздались одновременно. Вслед за этим полетели первые томагавки. Засвистели стрелы. Над первозданными прериями Америки разнёсся дикий, несмолкаемый крик. Почти одновременно на поле битвы высыпали воины враждующих сторон, забыв о том, кем они приходятся своим оппонентам. И вот она, первая кровь на траве!
Спустя полчаса жаркого боя отряд Сына Солнца как будто начал отступать. Никто из атакующих не заметил, что на самом деле отступает только центр линии боя, а фланги не только держатся, но ещё и чуть выдвинулись вперёд. Орлиный Коготь решил уже, что победа одержана. Однако после того, как несколько воинов Орлиного Когтя взвыли от досады, попав в собственных сыновей, в небо взмыла не замеченная воинами Орлиного Когтя стрела с огненным факелом на острие. Это был условный знак Сына Солнца: неожиданно откуда-то сзади из-за спин воинов Орлиного Когтя выскочил ещё один отряд Сына Солнца. Практически в считанные минуты исход боя стал ясен. Однако воины Сына Солнца вместо того, что бы убивать свои жертвы, дружно стали связывать им руки за спиной и отбрасывать в сторону.
–Что вы делаете? – забыв о своём статусе вождя, закричал Орлиный Коготь. – Так не честно!
–В Правилах Войны, – сложив ладони рупором, закричал Сын Солнца, – не говорится, что честно, а что – нет. А убивать своих родных мы не собираемся!
–А как же боги? – не унимаясь, кричал Орлиный Коготь. – Ты обманул богов!
–Никого я не обманывал, – в наступившей вдруг тишине крикнул Сын Солнца. – Нигде не сказано, что боги требуют именно военных жертв, можешь спросить своего жреца.
Опомнившись, Орлиный Коготь увидел, что оставшиеся воины его племени лежат связанными с головы до ног на земле, а юные воины Сына Солнца гордо стоят над ними, поставив одну ногу на грудь победителей. Вопросительный взгляд Орлиного Когтя, уставленный на своего жреца, был достаточно красноречив.
–Он прав, – сухо сказал Огненный Клык. – Всё честно.
Это были последние слова Огненного Клыка: стрела Орлиного Когтя угодила старому жрецу прямо в сердце. После этого и сам вождь Орлиный Коготь покончил с собой.
Боги всегда требуют жертв.
ГЛАВА 5.
Эк смотрел в иллюминатор космического корабля на приближающийся Фаэтон, что, по сути, был супер-гигантским астероидом. Но его невесёлые мысли были далеко отсюда.
Фаэтон как Фаэтон, думал он, груда железа. Ну, на несколько веков вперед. Хватило бы всему Марсу! Бери – не хочу! Так нет. Кто-то слишком умный намеревается с помощью монополии на недра Фаэтона утвердить свою власть. Зачем она ему?
Помню, в детстве папа часто повторял: «– Жизнь в наших руках, сынок. Она может быть прекрасной, может быть ужасной, но жизнь всегда такая, какой её делают люди. Бог лишь даёт её нам как бесценный дар своего сердца. А дальше всё зависит от нас, от людей». Что это значит? Это значит, что в любых ситуациях должно быть как минимум два выхода: правильный и неправильный. Сколько раз эта истина подтверждалась на деле! При чём, самым разнообразным, не всегда положительным образом. А что же теперь? Неужели нет никакого другого способа, кроме войны?
Официально цель первой экспедиции на Фаэтон заключалась в геологической разведке и установлении долговременной научной станции. Планировалось также установить железообогатительный и перерабатывающий комбинаты. Однако всем было ясно, что эта экспедиция была ответной на недавний запуск автоматического спутника Западной Атлантиды. Догадаться же, что это был военный спутник, было проще простого: один профиль мистера Кроклэйна заставлял усомниться в его миролюбии. Потому Эку ничего не оставалось, как возглавить военную часть программы высадки на Фаэтон. Планировалось без лишнего шума установить на маленькой планете всего лишь три лазерных пушечки с системой автоматической наводки. Каждая из этих пушек должна отслеживать свой сектор небосклона, будучи равноудалённой от других. Вторая часть этой экспедиции направлялась ещё дальше, в пояс астероидов. Спутник Западной Атлантиды должен был прибыть на Фаэтон в самом конце «окна» минимального сближения Марса с Фаэтоном, это было дешевле проекта Восточной Атлантиды. Так вот, астероид должен был сбить экспедицию западных конкурентов на самом подлёте к Фаэтону. Только так, сославшись на случайность столкновения, можно было избежать военного конфликта, хотя вероятность такого поворота событий была слишком мала. Так вот, если же спутник Западной Атлантиды всё же избегал атаки Восточной «Звезды», то его встречали лазерные пушки «Звезды – 2» и тогда война становилась неизбежной. «Не мы выбрали этот путь, – успокаивал себя Эк, – не мы. Только легче от этого не становится».
–Гражданин Эк, – неожиданно услышал министр у себя за спиной, – разрешите обратиться?
–В чём дело? – не без удивления спросил Эк, когда обернулся и увидел доктора Кью, который вёл научную часть проекта «Звезда – 2».
–Видите ли, у нас случилась непредвиденная поломка оборудования, – замялся Кью. – Ничего страшного, мы уже всё исправили. Но, боюсь, мы можем выбиться из графика работы. А, ведь, скоро мы подлетаем к Фаэтону.
–Хорошо, что Вы предлагаете?
–Гражданин Эк, не могли бы Вы на досуге поработать у нас? Как мне кажется, Вы не слишком заняты.
Наглец, – подумал Эк, – а, ведь, он прав! Министр ты, не министр, однако лучший способ забыться – это погрузиться в работу.
–Согласен, Кью, – повеселев, ответил Эк. – Но для начала скажите: Вы всем министрам предлагаете подобные услуги?
ГЛАВА 6.
Выпроводив сына погулять, Виктор Викторович быстренько сел за пульт, потёр ладони как бы в предвкушении открытия и произнёс:
–Так-с, поработаем?
–Не хочу, – ответил Кашка металлическим толосом. – Не желаю!
–Аргументы? – удивлённо спросил Виктор.
–У тебя снова горят глаза, – сказал Кашка. – Значит, опять задумал какую-то гадость.
–А тебе-то что?
–Я – компьютер. А потому могу работать согласно только той логике, которая во мне заложена. Если же у тебя горят глаза, это значит, что ты снова заставишь меня выйти за рамки логики.
–Обещаю, что не выйдешь, – заверил Виктор. – Сейчас мне нужен режим калькуляции.
–Ну, что ж, посмотрим. И так, что нам надо рассчитать?
–Вот, и ладушки, – удовлетворённо сказал Виктор. – Шаг первый: количество мюонов на сантиметр из расчёта 3 000 мюонов на микрометр.
–Где-то я слышал эту комбинацию, – подозрительно сказал Кашка. – Ну, дальше!
–Шаг второй, параллельный: оптимизация резонансных алгоритмов электрических и механических частот: расчётный период – наносекунда.
–А наносекундой по голове не хочешь? – вдруг грубо ответил Кашка. – Опять за своё! Мы же давно решили, что это – тупик. Невозможно перемещать портал на неизвестном расстоянии!
–Ты решил – ты и отключайся, – ответил Виктор. – А мне оставь инженерный калькулятор.
–О, боже! Будь проклят тот день, когда меня определили в эту семейку придурков! – воскликнул Кашка. – Возьми абак и считай что угодно и как угодно.
После этого компьютер выключился. Вместе с ним выключилось электричество во всей квартире. Отключился и портал межпространственного перехода. Виктор щёлкнул телефон, но и он был выключен!
–Чёрт! – чертыхнулся Виктор. – Научил на свою голову отключаться.
Выйдя в подъезд, Виктор резко хлопнул дверью, накинул на плечи пиджак и, перепрыгивая через две – три ступеньки, быстро вышел на улицу.
–Папа! Ты куда? – с третьего раза расслышал Виктор. – Что произошло?
–Ничего особенного, – ещё не остыв, заявил Виктор, – просто наш умник решил, что я сошёл с ума и вырубился. Заодно он отключил от энергии всю квартиру, портал и мой мобильник. Кстати, дай позвонить.
–Ничего себе! – медленно произнёс Витька, отдавая телефон. – А в честь чего это он?
Не ответив на почти риторический вопрос, Виктор быстро набрал номер, и в воздухе появилась голограмма его друга:
–Привет победителю! – как всегда шутливо, обыгрывая латинский перевод имени, сказал Степан. – Куда спешим?
–Привет! Стёп, можно, я у тебя кое-что посчитаю? – спросил на ходу Виктор. – Кашка бастует! Даже портал мне отключил.
–Это серьёзно, – озабоченно сказал Степан. – Говорил тебе, не наворачивай комп! А что случилось?
–Хотел пересчитать параметры автоматического сдвига мюонов в расчёте на энное время.
–Витёк, – сказал Степан, – ты давно у психиатра проверялся? Мы же решили; это – тупик! Мы с тобой угробили на это полгода!
–Ты мне отказываешь? – растерянно остановился Виктор. – Куда же мне идти?
–Слушай, иди налево, а? – ответил Степан. – Насколько я могу судить по фоновой голограмме, ты сейчас стоишь возле будки межпространственного перехода. Спустись на землю, открой дверцу, зайди в эту будочку, набери мой код и заходи – чайку попьём!
–Спасибо, ты настоящий друг! – обрадовался Виктор.
–Только, чур! Считать в режиме калькуляции! Выведешь из строя моего Гешу – мало не покажется!
Виктор выключил мобильник, отдал его Витьке и юркнул в будку стационарного перехода.
|
| |
| |
| Валекс | Дата: Пятница, 23.09.2011, 16:34 | Сообщение # 54 |
|
Генерал-майор
Группа: Пользователи
Сообщений: 251
Репутация: 1
Статус: Offline
| ГЛАВА 7.
Тем же вечером после столь неожиданного воссоединения племён Ревущий Бизон тяжело подошёл к Сыну Солнца и устало начал речь:
–У меня руки по локоть в крови.
–Это твоя работа, – сохраняя хладнокровие, ответил ему юный вождь.
–Не хочу я такой работы! Мне не нравится вкус человеческого мяса. Убей меня.
–Не могу, – ответил Сын Солнца, – ты мне нужен.
–Тебе не нужен жрец, тебе нужна кукла. Твой Небесный Камень заменит любого жреца. И со временем так и будет. Только как капризная девочка может прожить без куклы, так и ты можешь прожить без меня.
–А если у этой капризной девочки никого больше нет? – вскричал Сын Солнца.
–Тогда она – чудовище, раз не понимает чужого горя! – прямо ответил Ревущий Бизон.
–Я не виноват, что наши отцы погибли!
–А кто виноват?
–Война!
–А кто начал войну? Я, что ль? Или мой отец? Или твой?
–Я не хотел их гибели! Слышишь? Это было решением моего отца, но не меня!
–Что, по-твоему, ему оставалось делать? Ты сегодня оскорбил всех наших предков, а, следовательно, и богов!
–Я хотел выиграть малой кровью, понимаешь?
–Убей меня! – взмолился Ревущий Бизон. – Проще будет.
–Проще не будет, – заверил Сын Солнца. – По крайней мере, не для меня.
–Мне до тебя давно нет никакого дела. Я сам хочу с собой помириться. Ты мне мешаешь.
–Несколько лет назад мне мешали все, – заговорил Сын Солнца, мрачно глядя в костёр. – Я был изгоем. На меня никто не обращал внимания. Помню, в 7 лет ты вместе с другими принцами крови надсмеялся надо мной. Я пожаловался отцу. Он допросил вас. Вы всё отрицали. Мне всыпали под хвост скунса.
–Настоящий ацтек никогда не жалуется, – резонно сказал Ревущий Бизон.
–Настоящий ацтек, – ответил Сын Солнца, – не станет отрывать крылышки бабочки просто для своего удовольствия. Вас было человек 10 – 15 минимум. С тех пор я понял, что никому не нужен. А вы поняли, что из меня совершенно безнаказанно можно делать любой антрекот. Как же я вас всех хотел поджарить! – смачно, растягивая каждый звук последнего предложения, выговорил Сын Солнца, продолжая заворожёно глядеть на костёр, как анаконда на жертву.
–Но ты же потом сам налетал на нас, как хитрый беркут на рыбу!
–Я хотел быть настоящим ацтеком. Я никогда не собирал против вас компанию. Давить слабого цыплёнка в кулаке не по-мужски. Но вы всегда меня били.
–Ну, прости!
–Поздно. Процесс пошёл. Обещаю: через несколько лет вы все будете умолять о смерти, но не меня, а моих задних служанок.
–Ты жесток!
Неожиданно вбежал Сухой Лист:
–Брат, я тоже хочу отделиться!
Ревущий Бизон с интересом переметнул взгляд на вождя; что же он ответит?
–Боюсь, не заросли ещё тропы мои.
Жрец прыснул от смеха.
–Отвечай нормально, – крикнул обиженно Сухой Лист, – ты же знаешь, что мне трудно понимать сравнения кондора!
Ревущий Бизон затрясся в истерике хохота.
–Если ты не понимаешь простую речь, – ответил Сын Солнца, – как ты собираешься управлять народом?
–Я Бизона возьму, – ответил Сухой Лист. – Папа говорил, что вождям не обязательно иметь ясную голову, достаточно иметь хорошего жреца.
Ревущий Бизон просто упал и стал кататься по земле, давясь хохотом.
–А я тебе его отдам? – хохоча в полный голос, сказал Сын Солнца.
–Но ведь папа тебе дал всё, что ты просил! Что вы смеётесь? – я же не анекдоты рассказываю!!! Можете остановиться, нет?
Спустя минуту, еле отдышавшись от хохота, Сын Солнца произнёс:
–Никогда так не смеялся! Да ты знаешь, почему папа мне дал всё это? Потому что я доказал право!
–Ты принёс перо Белого Кондора, знаю. Но я тоже могу это сделать!
Последние слова утонули в хохоте.
–Ну, что ж, дерзай, брат мой!
Когда Сухой Лист убежал, Ревущий Бизон взглянул в глаза юного вождя совсем недобро…
ГЛАВА 8.
Доктор Чи был удивлён, когда в условленный день он не получил долю от своих западных хозяев. «А чем же мне расплатиться с адвокатом?» – первое, что пришло в голову Чи. Но от его второй мысли мурашки поползли по спине: случайный очевидец увидел бы, как Чи внезапно передёрнул плечами.
Чи начинал свою карьеру давно и целенаправленно. Как-то молодому студенту посчастливилось побывать в т. н. «застойные годы» за границей. Сравнив внешний фасад капитализма со своим полуголодным деревенским детством, он быстренько сделал для себя соответствующие выводы. Вернувшись на родину, в перестроечную Социалистическую Восточную Атлантиду, он решил стать богатым любой ценой. Там не кричат о человеческих ценностях на каждом углу, сравнивал Чи, но живут не плохо. А чего стуит любая идеология, если при ней невозможно жить?
Нет, студент Чи понимал, что там, «за бугром», люди тоже живут по-разному. Но здесь всеобщая бедность и серость слишком нагло бросалась в глаза на фоне ошибок прежнего руководства и политики гласности и перестройки нынешних реформаторов. По старой привычке, считая себя пешкой в большой игре, Чи почти играючи предложил свои услуги Центральному Разведывательному Управлению Западной Атлантиды. «От страны не убудет», – решил Чи.
Чи принадлежал уже к тому поколению, которое уже не верило в светлое будущее всего народа и старалось обеспечить только свою карьеру. Пока с трибун съезда Компартии Социалистической Восточной Атлантиды доносились лозунги, разоблачения, обвинения, аплодисменты, молодое поколение яппи спокойно делало деньги. Потому студент Чи мог даже делиться своим секретом кое-с-кем из друзей. И кое-кто ему по-хорошему завидовал. Тем более что поначалу Чи поручались совсем невинные задания, как то: устроить провокацию, митинг, собрать антигосударственную группировку и т. д.
Однако когда подошло время призыва, западные шефы Чи не стали, как он надеялся, освобождать своего агента от воинской службы. Когда же Чи пригрозил всё выложить соответствующим органам, ему показали его досье, которое уже тогда было довольно неприглядным. С другой же стороны ЦРУ Западной Атлантиды посулило своему агенту такие гонорары за продвижение по военной лестнице в Народной Армии Восточной Атлантиды, что он не смог отказаться.
Как показало время, в ЦРУ не ошиблись с выбором агента: профессионализм Чи, который вскоре стал офицером, рос на глазах. К тому времени, когда он из новобранца превратился в «деда», на его западных счетах лежала кругленькая сумма, а на его погонах – достаточное количество звёзд. К момен¬ту развала Социалистической Восточной Атлантиды он уволился в запас, имея только отличные о себе отзывы. Да и на Западе его ценили как самое ценное приобретение.
Чи вернулся в науку и очень скоро достиг высот и там. Под его руководством в фундаментальной физике были сделаны такие открытия, которые перевернули марсианские представления о Вселенной кардинально!
И тут в стране случился переворот. Пока люди метались в поисках ответа на вопрос «Что делать?», кандидат физических наук Чи уже создал сначала свою фирму, затем и партию. При чём, если фирму он создал для своего бездонного кошелька, то партия была создана по приказу ЦРУ. Естественно, что эта партия была пока прозападной. Но в связи с тем, что т. н. «демократическая партия» скоро стремительно начала терять свой рейтинг из-за ухудшения экономической ситуации в стране, доктор Чи переметнулся в левый лагерь, надеясь в скором времени стать Президентом. ЦРУ не возражало: хорошие агенты всегда были нужны в стане врагов.
Тут его заметил молодой ещё лидер левых сил Ю. Просветив прошлое доктора Чи Чтецом Мысли, о существовании которого никто не знал и не знает, Ю решил в случае победы на президентских выборах назначить его министром обороны как специалиста в этом вопросе. Естественно, Чи сразу же согласился, предварительно уведомив об этом ЦРУ.
Всё, вроде бы, шло как нельзя лучше. Но почему тогда судьба повернулась к нему задом?
ГЛАВА 9.
Десять лет спустя, или чуть больше, племя Сына Солнца превратилось, по сути дела, в последнюю империю доколумбовой Америки. Разумеется, за 20 000 лет в Новом Свете не однажды возникали и бесследно исчезали не одна и не две империи. Для фантаста было бы выгодней иметь дело с забытыми империями и цивилизациями. Однако, т. к. мой замысел состоит в несколько ином, будем говорить о последней империи.
Со временем Сын Солнца приобретал всё большую и большую популярность и среди своих подданных, и среди врагов. Войны были успешными, охотный промысел был богат, сельское хозяйство развивалось бешеными темпами (ибо Сын Солнца пользовался «Небесным Камнем» почём зря). А что ещё надо для полной жизни? Разумеется, кровавые жертвоприношения никогда не прекращались. Ведь, кроме религиозной функции этот обычай имел и другую, менее привлекательную, но не менее важную функцию – функцию устрашения. Об этом знали не все, а только избранные, то бишь – вожди, жрецы и их наследники. Эти приношения позже дадут повод испанским конкистадорам говорить о жестокости нравов «дикарей». Ведь если религия впрягается в большую политику, то ей всегда нужен повод для оправдания своих злодеяний. Так было и будет испокон веков.
А пока по мере роста границ и населения Сын Солнца сталкивался с такими трудностями, которых никогда раньше не было. У их предков никогда прежде не было письменности и системы исчисления. Не было и товарно-денежных отношений, как и денег вообще. Однако что бы поддерживать имперскую машину, нужна была как минимум мотивация труда её работников. Так появилась система учёта, основанная на т. н. «узелковом письме». Система криптограмм превратилась в вполне развитую письменность. По всей империи рассыпались «почтовые станции», передающие вести, конечно, гораздо медленнее экспресса, но намного быстрей любых конных сообщений: от вышки к вышке, с помощью условных знаков дежуривших наверху постовых.
Потому о прибытии откуда-то из-за моря, с востока, незваных гостей в странных железных одеяниях на каких-то больших животных в отдалённой империи Сына Солнца знали задолго до роковой встречи.
А злосчастный миф об Эльдорадо был уже запущен…
|
| |
| |
| Валекс | Дата: Пятница, 23.09.2011, 16:43 | Сообщение # 55 |
|
Генерал-майор
Группа: Пользователи
Сообщений: 251
Репутация: 1
Статус: Offline
| ГЛАВА 10.
Когда растерявшийся от такого «фокуса» Кашки Витька вбежал в квартиру, там всё было уже нормально: свет в коридоре зажёгся автоматически, приятная, тихая музыка заглушала лёгкий шум аэронатора.… Всё было как обычно!
–Добрый вечер! – как ни в чём не бывало, сказал Кашка.
–Счас я тебе задам «добрый»! – закипел Витька. – Что за фокусы ты устраиваешь? Что ты себе позволяешь?
–Это ты что себе позволяешь, – ответил Кашка. – Я – машина, я имею право не сходить с ума…
–Потому, что ты – машина? – оборвал Витька. – Оригинально!
–Нет, потому, что я настроен на выполнение логических операций. А идеи-фикс – это к Склифосовскому.
–Тебя же просили всего лишь прокалькулировать процесс вычисления!
–Сам вычисляй чётные радикалы из отрицательных чисел! – сказал Кашка. – А я ещё жить хочу!
–Ну, хорошо. А почему ты сейчас включился? – чуть успокоившись, спросил Витька.
–В Интернете было одно сообщение, – загадочным тоном ответил Кашка.
–Что за сообщение? – подозрительно спросил Витька.
–Некий Джон Джонсон, профессор Калифорнийского Университета, всё-таки сделал это!
–И что же он сделал? – уже догадываясь, спросил Витька.
–Слушай, мальчик, шёл бы ты играть в футбол! Ну, дались тебе эти порталы, Марсы, переходы, пространства…
–Это не ответ.
–Хорошо, – сдался Кашка. – Он сделал теоретические расчёты переброса выходного портала. Но это только теория!
–Он об этом заявил или послал папе «мыло»?
–Лучше гор могут быть только горы, – ни к селу, ни к городу ответил Кашка. – Да, он только что прислал «мыло» Виктору Викторовичу.
–И мы не знаем, где абонент сейчас находится, – съязвил Витька.
–Это только теория! – ответил Кашка.
–Профессор Джонсон тебя просил выносить вердикт или папу? А ну, передавай и-мейл!
Через несколько минут Виктор и Степан возбуждённо вглядывались в монитор, вызвав сайт Джонсона, на квартире Иванченко.
ГЛАВА 11.
–Ну, и что это значит? – грузно произнёс Кроклэйн, вращая толстой сигарой в зубах и глядя во внезапно потухший экран.
–Ничего особого, мистер Кроклэйн, – испуганно залепетал сопровождавший Президента ассистент. – Просто астероид попал.
–Он не мог туда попасть! – со знанием дела сказал Президент. – Мы знали, куда летели. Там была антиметеоритная защита. Это – происки Востока!
Президент Западной Атлантиды Кроклэйн прибыл в Центр для того, что бы самолично наблюдать за финальной стадией проекта «Гигант». Всё шло штатно, но неожиданно, когда спутник уже ложился на траекторию снижения, откуда-то из-за Фаэтона вынырнул громадный астероид и… «Гигант» отключился!
–Просмотрите последние кадры, – дал команду Кроклэйн. – Сдаётся мне, что на поверхности астероида что-то блеснуло.
–Хорошо, мистер Президент, – ответил Брингольц, – но это, скорее всего, ничего не значит. Так, оптический обман, не более.
–А будто Вы поняли, что я имел в виду? – медленно обернулся в сторону Брингольца Кроклэйн.
–Ну, это и малыш бы понял, – торопливо сказал Брингольц.
Действительно, когда прокрутили запись на несколько секунд до трагедии назад, в замедленном воспроизведении все отчётливо увидели металлический блеск на тёмной поверхности бурого Фаэтона.
–О, чёрт! – поправляя очки, произнёс ассистент. – Не может быть! Либо они нас опередили, либо это инопланетяне!
–Увеличить план! – скомандовал теперь Брингольц.
Однако сколько бы раз не разбирали увеличенные кадры этого изображения, сенсация была всё более очевидна. Эта была новая станция Восточной Атлантиды.
–Почему же они ничего не сообщили о своём проекте? – почти наивно спросил ассистент. – Значит, это – военная станция?
–Нет, – съязвил Кроклэйн, – сугубо мирная! Да любая станция на Фаэтоне имеет военное значение, поскольку это – монополия на рынках Марса. Где этот негодяй Брингольц!
–А я-то при чём, мистер Кроклэйн? – растерянно и испуганно спросил Главный Конструктор.
–Вы уверяли меня, что это слишком дорогостоящий проект. Следовательно, Восточная Атлантида на него не пойдёт. Мало того, когда они уже запустили свои спутники, Вы твердили, что они летят не туда. А куда, интересно? – гневно сверлил глазами Брингольца Кроклэйн.
–Мало ли куда! – вымучил из себя Брингольц. – Космос большой!
–Вы понимаете, что это война! – закричал Кроклэйн.
–Но Вы же сами хотели войны…
–Молчать!!! – расходился Кроклэйн. – Я хотел завоевать Марс, но без войны! Наш мир слишком мал для боевых крупномасштабных действий! Что мне теперь делать, придурки!
–Заключать договор с Восточной Атлантидой о совместном использовании Фаэтона, – робко предложил Брингольц.
–Сейчас я вам такой договор заключу!
ГЛАВА 12.
–Ну, что, Кашка, опять будем бунтовать? – в шутку спросил Виктор, возбуждённо потирая руки.
–А чем он был недоволен? – скорей для порядка поинтересовался Джонсон.
–Нашей семьёй, – пояснил Витька. – Ладно, попили чай – за работу! Что, говорите, нам понадобится?
–Чистый стол, два портала, несколько книг либо коробков разной высоты и калькулятор.
Три пары глаз, не сговариваясь, поглядели в честные веб-камеры Кашки.
–Да делайте, что хотите! – согласился Кашка.
На моментально вымытый обеденный стол быстро установили два минипортала, один из которых был на краю стола, а другой где-то в центре. К ним подвели и подключили с десяток проводов.
–Так, – начал Джонсон. – Дистанция – 10, 3 мюона – на выход. Старт!
–Расстояние – 1 микрон! Есть сдвиг, мистер Джонсон! – обрадовано сообщил Степан.
–Затраты?
–Сто киловольт!
–Стоп, стоп, стоп! – сказал Виктор. – Так не пойдёт! Так мы весь мир без энергии оставим.
–Нужен альтернативный источник.
–Где его взять?
Неожиданно появилась Нина:
–Привет, мужики! Всё мастерите? А это кто?
–Точнее, who is who? – вставил Виктор. – Это – мистер Джонсон.
–Так, не тот ли самый мистер Джонсон, что заявил о возможности автоперемещения выходного портала? – подозрительно спросила Нина.
–Он самый, мэм, доверчиво протянул руку Джонс.
–А в гараже что лежит?
–Ты и там побывала? – обречённо сказал Виктор. – Мини-бассейн.
–Ах вы, юные подпольщики! Всё-таки делаете своё чёрное дело. А почему тайно?
–Мэм, – вступился профессор, – Вик считает, что Вам это не понравится, поскольку исследования проводятся за свой счёт, вне работы. Но если я получу нобелевскую премию, я готов с ней поделиться.
–Ничего себе, – другим тоном сказала Нина, – Виктор делает, а Вы премию получаете?
–Но ведь алгоритмы-то мои! – весело заявил Джонс, раскусив, что гроза над Russia-fried миновала.
–А муж мой! Короче, пишите расписку, что Виктор состоит в доле, а Вы – его соавтор – и делайте, что хотите! – Нина повернулась и вышла из комнаты: – Вы чай будете?
–Нет, мы только что попили, – сказал Виктор. – Нина, у тебя в «Токамаке Велихова» случайно нет знакомых?
–Вроде нет. А что?
–Энергии не хватает.
–Примените кинетическую, – не задумываясь, ответила Нина.
–Кинетическую? – переспросил Джонс. – Это энергия падения? Но она поможет только в ньютоновых пространствах, дальше она бессильна!
–Для уточнения алгоритма вполне достаточно, – крикнула Нина откуда-то из других комнат.
–А ведь верно! – сказал Джонс. – Делаем наклон, – Джонс хлопнул в ладони. – Витя, подложи под вот эти ножки что-нибудь!
Так, в домашних, неприспособленных условиях совершалось великое открытие. Точнее, прорыв в науке, т. к. трудно назвать открытием то, что запланировано. С тех самых пор, как Эйнштейн показал миру язык, преодоление необозримых космических просторов считалось невозможным. Но во второй половине двадцатого века сначала фантастами, а затем и учёными была выдвинута идея межпространственного перехода. И вот, наконец, мёртвые боги марсиан и одержимость трёх человек, казалось, делают невозможное возможным.
|
| |
| |
| Валекс | Дата: Пятница, 23.09.2011, 16:51 | Сообщение # 56 |
|
Генерал-майор
Группа: Пользователи
Сообщений: 251
Репутация: 1
Статус: Offline
| ГЛАВА 13.
Удар, нанесённый спутнику Западной Атлантиды, не заставил себя долго ждать. Что бы ни будоражить общественность, обмен первыми демаршами и акциями между дипломатами Восточной и Западной Атлантидами был тайным. Однако всё тайное, как говорят, со временем становится явным. Так произошло и на этот раз: когда бывший министр обороны Чи выпрыгнул из окна, это не могло не вызвать общественного резонанса. Однако, начав расследование этого дела, журналисты выкопали столько всего, что сама масса фактического материала наводила думающего человека на невесёлые мысли.
Когда же Марс стал сотрясаться от частых запусков неназванных спутников, скрыть происходящее стало невозможно. Власти Западной и Восточной Атлантид объявили о начале войны, которая уже велась де-факто. Под благовидными лозунгами был объявлен всеобщий призыв. Третьи страны быстро выбрали одну из воюющих сторон, и война быстро превратилась в мировую.
Между тем, колонизация Фаэтона Восточной Атлантидой продолжалась. Президент Кроклэйн буквально локти кусал, наблюдая за тем, как его мечта уплывает из-под рук. От этого космические бои становились только жарче, госбюджеты стран утверждались уже не парламентами, а штабами Главнокомандующих, мирные программы давным-давно были свёрнуты.… Так вот, Фаэтон колонизировался самыми здоровыми гражданами Восточной Атлантиды вперемешку с интеллектуальной элитой. Благодаря этому однажды правителям Восточной Атлантиды пришло в голову роковое решение: переселиться на Фаэтон и уничтожить Марс.
Ю глядел в иллюминатор на приближающийся Фаэтон уже без всякой надежды когда-либо вернуться на Марс. «Вот она, наша будущая новая Родина! – обречённо думал Президент. – Всё ли я сделал для того, что бы избежать подобного развития событий? Положа руку на сердце, нет. Почему-то я считал, что опередить противника вполне достаточно для победы. Я обманулся. Не из каждого тупика бывает выход в виде тарана».
Президент отплыл от иллюминатора, снял с шеи Чтеца Мысли, медленно положил его в ларь, несмотря на пульсирующий очередной сигнал, ларь закрыл в сейф и отправился спать.
Между тем, Чтец Мысли сигнализировал не просто о каком-то ЧП, а о возможном столкновении с астероидом. В нормальных условиях, той аниметеоритной защиты, что была на борту корабля, на котором летел Президент, было бы достаточно для того, что бы адекватно среагировать на опасность. Однако шла война, превратившая астероиды в пушечные ядра. Этим страшным орудием пользовались обе стороны, постепенно доводя искусство внезапной атаки до совершенства. Астероиды неожиданно появлялись там, где их никто не ждал. Часто только вовремя среагировавший наблюдатель успевал спасти положение. Но Ю либо забыл, что он и есть – дежурный, либо специально хотел свести счёты с жизнью.
Удар западного дальнобойщика (как прозвали военных лоцманов, руководящих и направляющих полётами астероидов) был метким. Десять членов экипажа и два переселенца ушли из жизни, так и не поняв, что произошло. Космический корабль в миг разлетелся на тысячи осколков. Среди них был некий сейф, который через миллионы лет упал на Землю и был найден юным подростком по имени Глаз Вапити.
А война? Через несколько лет она была обоюдно проиграна, ибо невозможно выиграть, уничтожая мир, в котором живёшь.
ГЛАВА 14.
Сквозь дикие амазонские заросли, чертыхаясь, на чём Свет стоит, продирались голодные, усталые и злые конкистадоры. Точнее говоря, то, что от них осталось.
–Ну, и где ваше Эльдорадо, сеньор Хуан? – недобро спрашивал один из них своего предводителя.
–Почём мне знать? – выругался один из них. – Эти бестии индейцы опять, видимо, обманули!
–Вы ещё надеялись, что они скажут правду?
–Нет, разумеется! Чёрт, опять какая-то тварь укусила! – взвыл не столько от боли, сколько от досады, капитан королевских гвардейцев Хуан Педро дон Эстебаль. – Но я же провёл целую конспиративную операцию, что бы узнать правду! Как они догадались? Уф, собака, какие же тут мошки.
–Я, кажется, догадываюсь, – заявил третий собеседник. – Дело в том, сеньор капитан, что Эльдорадо не существует в принципе. Значит, любой, кто интересуется Эльдорадо, – испанец!
–Если Эльдорадо – миф, откуда же у этих дикарей столько золота? – вступил в разговор человек в чёрном.
–Из-под земли, падре, – ответил ещё один «грамотей».
–Эти дикари, по-вашему, могут его добывать столько золота? – спросил ещё один «джентльмен удачи». – Позвольте с этим не согласиться! Я сам – потомственный старатель и знаю цену этим «камушкам».
–Всё, всё, хватит, сеньоры! – закричал вдруг ещё один конкиста. – Вам не кажется, что мы уже по сотому кругу пошли? Мы уже заранее знаем, кто что скажет и как кто ответит. Полное ощущение, что схожу с ума! Есть золото, нет золота, – да какая разница? Главное – выйти из этих амазонских дебрей, чёрт бы побрал этого Колумба!
–Небо! – вдруг закричал дон Эстебаль. – Я вижу небо! Друзья, мы вышли! Впереди – Эльдорадо! Вперёд!
–Ну, это ещё не известно, – прошептал на ухо один из испанцев другому. – Может, Эльдорадо, а, может, Судный день!
Когда кучка голодных покорителей вышла на открытое пространство, первое, что бросилось им в глаза, был огромный каменный дворец с золочёной крышей, стоящий на возвышенности. К нему вели хорошо мощёные дороги, каких на ту пору не было и в Европе. Это уже затем кто-то обратил внимание командора на многочисленные стрелы, торчащие из кустов отовсюду и нацеленные в их сторону.
–Оружия к бою! – тихо, но чётко скомандовал Хуан Педро дон Эстебаль, – но без приказа не стрелять. Развесить скальпы дикарей над каминами мы всегда успеем. Главное – узнать, где находится Эльдорадо.
Измождённый командор вышел из рядов своих сотоварищей, медленно поднял руки вверх ладонями в стороны и медленно стал ими же размахивать, чуть поворачиваясь из стороны в сторону, как бы показывая, что он безоружный и пришёл к ним с мирными намерениями.
ГЛАВА 15.
–Ну, Кашка, давай туш! – торжественно произнёс Виктор, надел дыхательную маску акваланга и нырнул в бассейн.
–Счас! – ответил компьютер и включил несколько аккордов похоронного марша.
За неделю все проблемы, связанные, так или иначе, с энергопитанием, были всё-таки решены. Пока они решались, в небольшой квартире Иванченко уточнялись алгоритмы межпространственного перемещения портала по методу Нины. И вот, отважные исследователи друг за другом спустились в бассейн.
Так как на прилично затопленном Марсе и в бассейне состав воды был одним и тем же, не было смысла каждый раз закрывать портал. Как следствие, связь на двух концах межпространственного коридора была устойчивее. Кроме того, последние образцы аквалангистских гидрокостюмов были рассчитаны на 25 часов бесперебойной работы. Потому Виктор без опаски разрешил сыну «немножко погулять» по затопленному бункеру с условием, если тот не будет далеко отходить от взрослых.
–А ты уверен, что там никаких других дверей нет? – обеспокоилась Нина.
–Даже если есть, – логично ответил Виктор, – после серий спровоцированных землетрясений их всех, наверняка, заклинило. И, в конце концов, туда идут девять взрослых, неужели мы не уследим за одним мальчишкой?
–Он может отмочить что угодно, – неуверенно ответила Нина.
–Да ладно вам! – возмутился Витька. – Тогда я точно знал, что вас это не заинтересует. Теперь мы все идём по одной причине.
Войдя в разгромленный многочисленными землетрясениями бункер, первооткрыватели марсианских тайн разошлись в соответствии с ранее принятым планом. Для разгадки тайны некоего «пейджера» нужно было найти что-то похожее на процессор или выемку размером с этот марсианский прибор. Рабочую версию о том, что это некая чипкарта, никто не отменял. Так как Витьке отводился только центр этого помещения, было решено, что «пейджер» будет находиться у него. Ведь от центра короче всего до любого уголка разрушенного бункера, если обнаружится, что соответствующая выемка окажется где-нибудь в другом месте.
И точно; довольно скоро напротив почему-то мягкого кресла Витька обнаружил разбитый монитор компьютера, в экран которого залетела какая-то железяка, а рядом с ним – подходящую для неизвестного прибора выемку. «Нашёл!» – победоносно подумал Витька, медленно вставляя аппарат в выемку. Сошлось!
–Идите сюда, я нашёл!!! – закричал Витька по всем видам связи.
–Ну, что так кричишь? Оглушишь же! – сказал Виктор. – Мы не глухие. Что ты там нашёл, Архимед чёртов?
Через несколько минут все подплыли к Витьке. Было решено, что это действительно то, что так долго искали. Только как этот сервер доставить на Землю? Здесь его точно не реабилитировать.
–Разобрать отвёрткой, да по частям перенести, – просто сказал Витька. – Что тут долго думать?
Профессор Джонсон в ответ лишь мотнул головой:
–Разобрать…. А если он не разбирается? Мы, ведь, не знаем даже, как он устроен! Сломать?
–По винтикам, – ответил Витька. – Скорее всего, земляне произошли от марсиан. А если это не так, законы эргономики одинаковы для всех подобных нам биологических видов.
–Молодой человек, – вставил профессор Никодимов, – а откуда Вы взяли, собственно говоря, что марсиане должны быть похожи на нас?
–Оттуда, – послышался приближающийся голос Степана. – В том углу лежит труп синего человека в цивильном, чёрном костюме. На нагрудном кармане – визитка с какой-то непонятной надписью.
–Только трупов нам не хватало! – то ли удивлённо, то ли недовольно сказал Никодимов. – Ну, что, вызывайте полицию.
–Сюда, на Марс? – удивился Степан. – Профессор, смею заверить, что я его не убивал. И вообще, не похоже на то, что он умер насильственной смертью. Вероятно, миллионы лет назад здесь произошли какие-то непоправимые вещи. Але, Витька, ты куда полез?
Пока происходил этот недолгий разговор, Витька успел перебраться через стол и, наклонив голову в бок, внимательно что-то рассматривал, присев на корточки.
–Здесь такие же винты, как у нас, – как бы ни расслышав сказанное, ответил Витька. – Вполне можно, что так же и разбирается.
–Ты что, оглох? – ещё раз сказал Степан. – Какие тебе винты-болты, счас здесь милиция будет!
–Всё, всё, – сказал Витька, – закруглился. Пойдем домой.
|
| |
| |
| Валекс | Дата: Пятница, 23.09.2011, 16:59 | Сообщение # 57 |
|
Генерал-майор
Группа: Пользователи
Сообщений: 251
Репутация: 1
Статус: Offline
| ГЛАВА 16.
Не смотря на торжественность момента, встреча представителей двух цивилизаций – испанцев и племени Сына Солнца – проходила достаточно напряжённо. Пока конкистадоры достигли подножий Анд, слава об их алчной жажды золота обогнала их. Потому напряжение, не видное на первый взгляд, сквозило все три дня церемонии встречи. Сын Солнца неоднократно пытался воздействовать на командора дона Эстебаля, но безрезультатно. Их фанатичная вера оказалась сильнее, чем воздействие Небесного камня.
–Мы рады приветствовать посланцев Великого Испанского Короля на нашей благословенной земле, – почти автоматически твердил вождь, продолжая думать: «Ну, должно же у них быть слабое место! Неужели их сила веры настолько зашорила им глаза, что даже Небесный камень ничего не в силах с этим делать? Я не в силах этого понять!»
Но вот он, кульминационный момент! Их священник подаёт некий предмет под чудным названием Библия. Расчёт был прост: если вождь или жрец возьмёт и откроет её, можно закричать, что Библия осквернена нечестивыми руками и начать стрельбу. То же самое произойдёт, если индейцы, как они нас называют, отбросят подарок. Что делать? Посовещавшись немного, Сын Солнца решил действовать так, как ожидают испанцы, но перед этим условился о тайной команде начала стрельбы. Лучники встали в изготовку. Сын Солнца взял чёрную книгу, сделал вид, что обнюхал со всех сторон, и кинул под потолок. Это и был тайный знак, но давно заряженные ружья испанцев выстрелили первыми. Внезапный гром двухсот орудий перепугал всех индейцев. С испугу никто и не заметил, что первой же пулей был убит Сын Солнца.
Отлетая куда-то вверх, его душа заметила, что рука Хуана Педро дон Эстебаля потянулась за Небесным камнем на груди тела Сына Солнца. Потому последним в жизни безотчётным желанием покинувшего Этот Свет Сына Солнца было: «Что б ты сдох!». Немного позже он заметил, что вместе с ним улетают ввысь тысячи его подданных, но почему-то ничего страшного ни он, ни они уже не ощущали…
Неделю спустя страшное пожелание Сына Солнца исполнилось: корабль, на котором не в меру разбогатевший командор Эстебаль отправился к родным берегам, затонул у острова Пасхи. Его и нашла в 2085-ом году экспедиция профессора Никодимова.
ГЛАВА 17, ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ.
–Итак, – подытожил профессор Никодимов свою речь на пресс-конференции, – нами была поставлена точка в вопросе, есть ли жизнь на Марсе и куда она делась, если была. Хотя вопрос о происхождении самих землян остался открытым, было ещё раз доказана дорогая цена этой самой жизни: в Солнечной системе жизнь зарождалась и погибала не однократно, но, как показала марсианская история, бывали случаи, когда гибель цивилизации происходила по вине человека. Поэтому то, что мы всё-таки живём, это – поистине дар Создателя и звёзд…
«Куда его несёт? – думал Витька. – При чём тут боги? Произошло невероятное, было доказано, что мы не единственные во Вселенной…»
Эта пресс-конференция происходила уже в мае 2086 ого года. За это время Виктор Викторович, Джонс Джонсон, Нина, Витька, профессор Никодимов, Степан и ещё несколько человек из коллектива «Токамака Велихова» достали и реанимировали все основные серверы марсианского ЦУПа. Потому наконец-то было понято истинное предназначение Чтеца Мысли. Вся летопись марсианской цивилизации была представлена как на ладони.
–Профессор Никодимов, – послышался вопрос, – если вам всё известно, то, как и когда появился сам Чтец Мысли? Не свидетельство ли это того, что помимо земной и марсианской цивилизаций могут существовать третьи?
–Вы совершенно правы, молодой человек, – ответил Никодимов. – По какой-то причине нам не удаётся выяснить ничего об авторах этого прибора. Но, так или иначе, мы теперь имеем веское доказательство того, что мы не одиноки во Вселенной. Жизнь бесконечна! Да, мы все, по сути дела, – звёздная пыль, мы все появились из ничего, что бы жить. Но это не повод ни для уныния, ни для оптимизма. Это – повод задуматься над своей собственной жизнью и двигаться дальше.
4 / 01 – 22 / 03 – 06г.
В. П. Алексеев.
|
| |
| |
| Валекс | Дата: Понедельник, 26.09.2011, 09:25 | Сообщение # 58 |
|
Генерал-майор
Группа: Пользователи
Сообщений: 251
Репутация: 1
Статус: Offline
| РЕАЛЬНАЯ ПРОЗА О РЕАЛЬНОЙ ЖИЗНЕИ
|
| |
| |
| Валекс | Дата: Понедельник, 26.09.2011, 09:30 | Сообщение # 59 |
|
Генерал-майор
Группа: Пользователи
Сообщений: 251
Репутация: 1
Статус: Offline
| Чернявский
(ПОВЕСТЬ)
В. П. Алексеев
« - Я с друзьями проблемы свои решу,
Те, что не разрешил без них.
А после прощения попрошу
У старых друзей своих,
У старых друзей своих».
(А. Макаревич, «Увы, постоянство…»)
ПРЕДИСЛОВИЕ
Есть на берегу Чёрного моря небольшой курортный городок Анапа. В общем-то, ничем особым он не привлекателен, город как город, курорт как курорт, если бы не одно «но»…
Дело в том, что в самом центре этого зелёного, полного морским духом, в те года одноэтажного города прошли мои лучшие годы. Это было давно, в 1976 – 1981гг., вроде бы пора забыть. Ведь с тех пор, как говорится, много воды утекло. Нет больше моей Страны, в которой я родился и жил 25 лет своей жизни, наверняка нет уже некоторых ребят, с которыми мне посчастливилось быть знакомым, но то, о чём я хотел бы поведать, копилось во мне не один день. Я думал о том, как об этом написать, с самого начала, т. е. с того дня 1980г., когда однажды Алёша Гурьев и Андрей Максимов, возбужденные, как и все «старики» только что узнанной новостью о главном герое этой истории, затащили меня в детскую будку (каких немало в каждом садике) и наперебой стали рассказывать неожиданную развязку и один из эпизодов этой истории. Именно тогда у меня возникла первая мысль написать о Саше Чернявском, но в каком жанре? Сам сюжет об этом деле едва тянет на небольшой рассказик, но что-то меня останавливало его написать. Я долго не мог понять почему? И только сейчас, относительно недавно понял: история с Сашей – хороший повод рассказать обо всех пяти годах моего пребывания в детском санатории сначала закрытого, а в последние годы – чуть «приоткрытого», типа «Голубая волна».
Однажды, лет 20 назад, я уже начинал писать эту вещь как роман, но меня остановила моя неспособность описывать то, что нуждается в точном описании. Так мне тогда казалось. Теперь я думаю, что просто был не готов к этому. Когда же распался Советский Союз, по РТР показали какой-то вшивый фильм, где в каком-то санатории дети с ограниченными возможностями (как в нашем языке можно сказать помягче) устраивают бойкот по какому-то пустяковому поводу. Для меня было очевидно насколько далеки создатели фильма от темы, за которую взялись. Честно говоря, я и забыл тот пустяковый повод. Ведь всякий бунт, всякая «заварушка» лишь тогда чего-нибудь стоит, когда речь идёт о человеческой жизни. Иначе любое разрушение бессмысленно. Другое дело – какова цена этой самой жизни?
В нормальных условиях этот вопрос кажется более философской и менее практичной категорией, но там, где я был, этот вопрос не казался таким, уж, лишённым основания. Все эти и другие факторы и подвигли меня, в конечном счёте, на написание этой повести.
И ещё: пользуясь тем, что сюжет минимален, я намерен высказать на страницах этой повести некоторые свои мысли, поэтому вам может показаться, что повесть скучна.
Часть первая. Знакомство
Глава 1.
1.
1980 год. Мы только что приехали с лечения, не то с ванн, не то с грязей, – какая теперь разница? По графику после отдыха до обеда оставалось минут 15, на улице снова было пасмурно и нас, как обычно, собрали в игровой. Я уже писал в рассказе «Всё прогрессивное человечество…», что это был самый плохой «поток». По крайней мере, для меня. Быть может, для «новичков» этот «поток» и был обычным, ведь они не знали, что здесь бывает лучше, но так получилось, что на этот раз сюда приехали в основном «старички». Так было не часто, но на этот раз получилось именно так. Ребята занимались кто чем горазд, Полина Андреевна дремала, время от времени просыпаясь, что бы сказать традиционное «Так-так»… Всё было как обычно.
Вдруг из длинного коридора послышался приближающийся грохот костылей. Кто бы это мог быть? Все «костыльники», вроде, уже тут, заезд давно кончился… Гость? Так и есть: секунду спустя сначала мы увидели радушную улыбку Полины Андреевны, которая сидела у двери и первая увидела пришедшего, потом в дверях появилась улыбка самого гостя. Это был Миша Урываев, другая легенда «Голубой волны».
–Ба, какие люди! – естественный возглас удивлённого неожиданной встречей человека. – Надолго к нам, какими судьбами, из каких краёв?
–Здравствуйте, Полина Андреевна. Да вот, заглянул минут на 5, еле-еле удрал. Сейчас я в 5 ой группе…
Слово за слово – обычный разговор, воспоминания.… Ведь всегда есть, что вспомнить человеку, знавшему тут каждый уголок, знакомого с большинством из здесь присутствующих. Ещё долго бы ничего не происходило (по моему мнению) если бы не одна невзначай брошенная фраза, которая не могла не взбудоражить около половины слышавших о Чернявском хотя бы что-нибудь. Ведь даже если кто-то и не был во втором «потоке» Саши (как я, например), всё равно он не мог не знать, что с ним произошло. Миша сказал буквально следующее:
– А вы знаете, Саша пошёл…
2.
Начало апреля, вечер, 1978 год. Мы с папой только что вышли из приёмного покоя и собирались уже идти по обычному маршруту – вперёд и налево, как вдруг в темноте послышался знакомый голос:
– Вы, вероятно, во вторую группу?
– Да, – ответил папа.
– Так вам не туда, там сейчас идёт капитальный ремонт, – сказала неожиданно появившаяся из темноты фигура врача то ли 1 ой, то ли 3 ей группы, как позже узнал Антонины Ивановны.
– Да-а, а нам никто не сказал, – удивлённо произнёс папа.
– Вам надо счас сразу налево, обойти этот дом и зайти с той стороны. Позвольте, я вас провожу.
– Спасибо, хне надо, мы поняли.
– Это где раньше школа была и клуб? – уточнил я. – Знаем!
Так я в первый и последний раз оказался не в своём корпусе. Впрочем, и этот корпус для меня был не в диковинку; в 1976 году меня возили сюда (на коляске) учиться в 3 ий класс. Кроме того, здесь располагался киноклуб, состоящий из двух помещений-кабинетов, между которыми в довольно-таки толстой стене были проделаны 2 квадратных проёма для киноаппарата. Интересно, куда же его разместили теперь? – мелькнула, было, у меня мысль, но тут же я увидел вдали контуры как будто достроенного корпуса, и мне сразу стало понятно, что этот киноклуб мог оказаться именно там.
Когда мы вошли в помещение, нас встретил почему-то радушный голос идущей на встречу нам Анастасии Ивановны:
– Ба, кого я вижу!
– Да, это мы. Как говорится, чудны дела твои… – ну, и т. д.
Из всего этого диалога, который ни для кого ничего не значил, может быть, стоило бы выделить (с целью показа живости разговора) слова о том, что теперь у меня такой-то номер, что означает, что под этим номером будут и шкафчик, и вешалка для полотенца, и полка для стаканов, да зачем? – В разные «потоки» у нас были разные «навороты» (как бы я теперь выразился), а во время большого ремонта что-то должно быть не так. Эти номера не отменили и после заезда в основной наш корпус, как говорится, коней на переправе не меняют.
Я пошёл спать по указанному адресу, очутившись там, где в 1976 году так сказать, обучался в 3 ем классе, а папа ещё долго беседовал с Анастасией Ивановной.
Утро того дня началось как обычно. Все, кто заехал, уже позавтракали и расположились здесь же, в игровой, совмещённой со столовой. В зимний период так делалось и в нашем корпусе (впоследствии я поймал себя на том, что постоянно сравнивал то, что было с тем, что стало), ничего удивительного тут нет. Где-то минут через 15 тётя Рая Запорожец (это фамилия такая) довольно-таки грубо вкатила и поставила за стол коляску с новеньким:
– Встречайте, господин 420! – и ушла.
Да, в те года, пока «тяжёлых» было относительно мало, нелюбовь к ним «младший состав медперсонала» ещё не особо и скрывал. В основном, естественно, было отчего: таскать «многотонные бомбы» не каждому понравится. Кроме того, парень был одет в явно казённую не то кофточку, не то костюм (по моему, даже создатели сего творения не знают, что это такое), в котором в 1976 году был одет умственно недоразвитый Саша Поздняков, в свои 16 лет владеющий неполным словарём небезызвестной Эллочки – Людоедочки и ничего не понимающий. Однако, сев (вкатившись) за стол, парень глубоко вздохнул и, положив руки крест-накрест на стол, медленно и тяжеловато опустил на них голову.
«Э, нет, этот парень – не дурак», – подумал я, увидев до боли знакомую позу. В этой позе я, т. с., «ностальгировал» по дому. Пока столы были старые и на них были клеёнчатые скатерти, я под них клал письма, записки и т. п., а затем время от времени их перечитывал. Почему-то мне показалось, что ему тоже будет чего класть. Как позже выяснится, я не ошибся.
Я взял ходилку и подошёл к нему:
– Как тебя зовут?
– Саша…
3.
Январь, то ли 4 ое, то ли 5 ое число 1976 года. Ночь. Мы с папой и мамой впервые перешагнули порог «Голубой волны». 6 лет назад мы уже здесь, насколько я понимаю, были, но на консультации, приехав в другой санаторий. То посещение я, естественно, почти не помню, а потому сейчас я в первый раз за шикарными воротами этого заведения. Мы входим в приёмный покой. На столе стоит графин с водой, и мне почему-то захотелось пить.
Новый год мы справили дома. А на следующий день я почему-то заболел. Позже я не ещё однажды умудрюсь температурить накануне отъезда в «Голубую волну», до сих пор до конца не понимая причины этого, но тогда, насколько я помню, стоял вопрос об отмене этой поездки. Однако, надышавшись свежего, вечернего анапского воздуха и выпив с дороги полстакана воды, я почувствовал, как мне стало лучше. Этот феномен повторится ещё не однажды. Когда же мы добрались до самого дальнего от ворот, но стоящего у самого моря одноэтажного корпуса и я лёг спать на указанную кровать, почему-то я ощутил себя самым здоровым и счастливым человеком на Земле. Странно. Ещё страннее то, что первые полгода я действительно абсолютно не скучал по дому, ощущая здесь себя как в родной стихии. Почему? Наверно, потому, что чем больше человек находится в некоем замкнутом помещении N, тем в принципе меньше он скучает по нему, выйдя оттуда. Как позже выяснится, мне очень много надо, что бы заскучать по дому. А пока…
Я окунулся в прохладную постель, закрыл от удовольствия глаза и… «пусть весь мир подождёт»!
– Будить его или не будить? – это было первое, что я услышал, проснувшись утром.
Чуть приоткрыв глаза, я увидел за большими окнами такое же чёрное небо с горящими на столбах фонарями, с высокого белого потолка горели 2 больших круглых плафона, а надо мной склонились две головы. «Если бы я был бы здесь не первый, – подумалось мне, тут же закрывшему глаза, – такого вопроса и не возникло бы. Режим есть режим, какие могут быть сомнения!»
– Да пусть поспит! Успеет ещё навставаться, когда придёт время! Детей ещё нет, процедур нет, – куда спешить?
И они ещё поговорили на разные темы. Видно было, что эта пара давно и успешно друг с другом сработались. В числе прочих тем они несколько раз обмолвились о том, какие у моей мамы вкусные грибы (когда успели распробовать?).
И всё-таки пришла пора, когда было сказано однозначно:
– Буди, хватит!
– А я уже встал, – сказал я, весело открывая глаза.
Глава 2.
1.
1978 год. Прошло несколько дней, а может, один – здесь не столь важно. Я куда-то катил в сторону выхода, насколько помню – в палату. Вдруг в дверном проёме выхода, который располагался тоже в том же направлении, только в конце коридора, появилась очень знакомая спрутоподобная фигура качающегося как-то одновременно во все стороны Игоря Кузнецова. Когда мы сошлись, оба, не сговариваясь, стали кривляться, изображая неподдельное удивление неожиданной встречей: он опустил голову до уровня моего лица и наклонил её в противоположную, нежели я сторону. Затем я наклонился в «его» сторону, а он абсолютно синхронно – в «мою». Эту непонятную и смешную «церемонию» мы проделали ещё несколько раз, явно пытаясь рассмешить друг друга. Надо сказать, что ему это удалось: когда мы, наконец-то, разошлись, я едва сдерживался от громкого хохота, толком не понимая, чего здесь смешного?
Игорь Кузнецов – человек не моего круга. Он ходил (хотя хромал так, что непонятно было, как он при этом не падал), а потому считался «здоровым». Соответственно, и водился Игорь со «здоровыми» ребятами. (Интересно, что в 1977 году один из «здоровых» был без ног, другой сломал ноги в аварии, гоняя на «картах», а третий просто хромал). Здесь Игорь – хороший повод для перехода к основному сюжету, задевая остальные ветви. Однако, забегая вперёд по времени, хочется начать с вечера, абсолютно никакого отношения не имеющего к основному сюжету.
Однажды, когда мы уже переехали в основной корпус, мы вышли на вечернюю прогулку. Видимо, потому что я, как и все малыши и «тяжёлые», не так уж часто выходил гулять после ужина, а может быть, действительно было так, но когда я поднял голову…
Высокие-высокие, чистые-чистые яркие звёзды, казалось бы, кружились в каком-то невиданном прекрасном хороводе жизни по изумительно-ночному небу. Неожиданно мне стало казаться, что оттуда, с неба я слышу небывало-красивую музыку, звучащую с Начала Времён и которая будет звучать до самого Конца… Невозможно было не восхищаться этой Красотой Вечного Космоса. На ум приходили почему-то строки А. С. Пушкина «Тиха украинская ночь…», хотя Кавказ – это, конечно, не Украина. И я не мог не поделиться этим открытием хотя бы с кем-нибудь. Но с кем? Саша уже лёг, другим это что есть, что нет…. А Игорь год назад писал (и рисовал) какой-то научно-фантастический роман, действие которого происходит в таком «глубоком» космосе, что Землёй там даже и не пахнет! В моих понятиях, если пишешь про космос, то не можешь не восхищаться этой космической Музыкой Вечности… «Во поле выйдешь – песни поёшь…»
– Игорь, посмотри какое звёздное небо! – вскрикнул я, когда он, петляя по совершенно непонятной траектории, оказался рядом со мной. Глупо! Он, конечно, вскинул голову, начал восхищаться:
– Ух, ты-ы-ы!!! Какая красота! Какие звёзды…
Но, не смотря на это, у меня возникло ощущение, что он явно иронизирует этими словами.
2.
1977 год, «поток» июль – сентябрь. «Поток» как «поток», ничего из ряда вон выходящего, вроде, не было, просто для меня это – лишний повод поразмышлять. В частности, над тем, что же такое «эго»? Почему в одних случаях это – плохо, в других случаях – хорошо, а в третьих – никак?
Как я уже писал, была в этом «потоке» достаточно ярко выраженная группировка. Подобные группы товарищей образовывались у нас достаточно часто, что вполне естественно: каждый человек ищет общества себе подобных. Сейчас я бы разделил эти группировки на 3 вида; это – нормальные, эгоистичные и эгоцентричные.
Мало кто из людей могут обойтись без друзей, хотя бы временных. Это вполне нормальное явление. Не вполне нормально, если они объединяются эгоистично. Это в основном хулиганские группы. Но бывают ещё объединения, которые в принципе никому не мешают, но и в ранг нормальных группировок как-то не вписываются.
Каким-то образом им удаётся балансировать на грани общепринятых норм, не нарушая их. Конечно, кое-кому кое-когда кажется, что ничем-то они от хулиганов не отличаются, что время от времени их надо бы одёргивать, ставить на место, но, по-моему, это – слишком субъективное мнение.
Так вот, компания (довольно-таки не скучная) Миши Урываева была именно эгоцентричной. На уровне медперсонала она кого-то задевала, позже это сыграет свою роль уже в моём поступке, чуть-чуть изменившем мою жизнь. Были они достаточно весёлые и жизнелюбивые ребятишки, постоянно что-то придумывали, каждый день у них был не похож на предыдущий. Однажды Урываев задумал и провёл групповой шахматно-шашечный турнир, чего у нас ни до, ни после них никогда не было (подобный турнир проводился только на общесанаторном уровне). Я думаю, что это придумал Урываев, поскольку в 1979 году, когда ни Вовы Белова, ни Андрея Горянкина не было, был проведён КВН между 3 ей и 5 ой группами, где Миша проявил столь активное участие, что в поисках нужных атрибутов обегал всё, что только можно было обежать, в том числе несколько раз забегал и к нам, во 2 ую, будучи уже в 5 ой.
Вова Белов – самый спокойный, вроде бы, из троицы. Оглядываясь назад, я не могу припомнить ни одного случая, где ругали бы именно его. Мне он запомнился как отличный рисовальщик, который мог простым карандашом так умело изобразить пейзаж или портрет, что казалось картина оживала, словно вот-вот оттуда вылетит чайка, выскочит человек или выльется море. Я был настолько заворожён этой его способностью достаточно быстро, почти не пользуясь ластиком, изображать такие живые картины, что сам довольно много лет пытался воспроизвести что-нибудь подобное. Вполне возможно, что часть рисунков в тетради Игоря – это его работа. Как я иногда думаю, и роман-то у них был общим творением; они частенько где-нибудь собирались и немножко шумно обсуждали дальнейшее развитие сюжета.
Ну, про Андрея Горянкина я уже писал в «Размышлениях у протезов» (цикл «Наши»). Осталось добавить, что он – мой земляк. В рамках данной повести это примечание было бы несущественным, если бы не повод порассуждать о слишком невидной роли землячества для нас. Иногда, ведь, бывает так, что «лицом к лицу лица не увидать». Когда в «нормальном» мире сосед не знает подчас соседа, у нас землячество тем более – пустой звук! Это про нас поэт сказал: «большое видится на расстоянье». Ну, что с того, что он живёт в одном со мной городе? Он мне не нужен, я – ему.
Глава 3.
1.
1980 год, где-то начало апреля, Москва, Курский вокзал, «2-ой этаж», площадка возле «Комнаты матери и ребёнка». Как всегда, мы едем на юг, как обычно говорят курортники. Почему-то вышло так, что билет взят только на завтра, обычно так не было. Но я, надо сказать, много не потерял: сейчас папа пошёл звонить Мише Дмитровскому, через минуту он придёт, а пока я пытаюсь узнать время. Те, кто когда-нибудь был на Курском вокзале, знают, что в принципе это сделать не сложно: большие электронные часы установлены с двух сторон у краёв «2-ого этажа», как раз над нижним залом ожидания. Однако в данном случае я сижу за одними часами, а вторые из них находятся слишком далеко от меня. Насколько мне это было нужно – это ещё вопрос, но что-то меня дёрнуло поинтересоваться о времени у рядом сидящей женщины:
– Скажите, пожалуйста, сколько часов?
В ответ слышу неопределённо-утвердительное:
– М-м, м-м.
Попытка была повторена. С тем же результатом, мол: «– Абсолютно с вами согласно, молодой человек, только не трогайте мои меха».
Ещё после нескольких попыток дама, схватив сумку и ухватившись за меховые муфты, довольно резво ретировалась на несколько мест дальше «от этого хулигана», не то, чего доброго, порвёт рукав.
Как же часто люди не понимают друг друга! Как часто в лучшем случае рвут глотку, пытаясь что-то доказать собеседнику, который в лучшем случае не пошлёт первого «по назначенью». Есть такая поговорка: «Встречают по одёжке, провожают по уму». Обычно она верна, но бывает, что верна к большому сожалению. Я не скажу, что у нас, в Анапе, все понимали (имея в виду и себя), но там старались понять самую невнятную речь, самые непонятные фразы.… Иногда расшифровывали такие перлы, как «Снимите мне голову, она мокрая!» (что означало просто просьбу высушить волосы). Но это – самое понятное из непонятных выражений слабоумных детей. Чаще мы сталкивались с неспособностью понимать своих же друзей, многократно переспрашивая друг друга или выговаривая уже сказанное. Но в нашем мире человек никогда априори не считался заведомо придурковатым или не правым: мы начинали спорить только после того, как выясняли точки зрения собеседника. Здесь же (в Москве ли, в Чебоксарах ли, в Тмутаракани ли) люди очень часто не слышат и не хотят слышать друг друга, подчас вопреки всему доказывают только своё. Здесь не редко амбиции намного выше самих их носителей, обвиняющих в амбициозности подчас совсем других людей. Почему-то мир устроен так, что всё равно никому ничего не докажешь. «У сильного всегда бессильный виноват», как говаривал Иван Андреевич.
Пришёл папа. Сообщил, что до Дмитровского дозвонился и скоро он будет здесь. Однако так получилось, что про него мне бы надо писать отдельно и не здесь. Миша Дмитровский – это тоже человек-легенда (по крайней мере, для меня). Но здесь я ограничусь тем, что мы славно и увлечённо поговорили, не успев сказать ничего, что планировалось.
Ещё днём я заметил очень похожего на меня парня. Сказать, что мы с ним где-то встречались, я не мог (хотя впоследствии так и оказалось), но меня не покидало ощущение дежавю. Где-то я его видел?
Когда же нас с папой разместили в палате «Комнаты матери и ребёнка», на другой кровати оказался этот парень. Уже раздевшись и усевшись на свою постель, этот парень немножко неожиданно произнёс:
– А я тебя знаю, ты – Валя…
2.
Где-то в середине того «потока», уже сойдясь с Андреем Максимовым (а именно так его звали) «накоротке», проведя вместе с ним немало времени, я, наконец-то, вспомнил, где я мог его видеть. Это было в короткий промежуток времени между первым и вторым «потоками» Чернявского. Тогда Сашу просто оставили на второй срок, а я дожидался окончания Таниного пребывания в «Жемчужине России». Естественно, соскучившись по дому, мне хотелось поскорее выбраться отсюда, хотя бы в одноместный номер гостиницы, где был уже папа, всё-таки какое-то разнообразие, тем не менее, этого времени хватило для знакомства с Андреем. Как, однако, позже выяснится, это знакомство тоже было не первым, но это уже вспомнил не он, а я.
В первый раз мы с Андреем встретились в 1976-ом году. Где-то дня через 2 – 3, когда я «приземлился» за моим маленьким ещё столиком, то обнаружил новенького, которого, как и меня, кормили картофельным пюре с котлетой. Рядом с Андреем, как и у меня, была ходилка. Что тут занятного, кроме того, что он был во втором «потоке» Чернявского, а я – в первом, – так это почему наши так похожие судьбы всего за 4 года настолько разошлись? Когда в 1981-ом году Таня увидела меня вместе с Алёшей Клыковым, она долго удивлялась нашей схожести (если закрыть нижнюю часть лица). С Андреем же Максимовым мы были ещё больше похожи, как две капли воды. Оба начинали с того, что в 1976 ом передвигались не просто с ходилкой, а на ходилке, самостоятельно не могли ни есть, ни пить, не могли, по сути дела, ни раздеться, ни одеться. Одним словом, стартовые условия, как теперь говорят, были абсолютно одинаковы. Но в 1980-ом году мы напоминали друг друга только внешне. Ещё мы могли залезать на высокую ортопедическую кровать и слезать с неё, одеваться, раздеваться и есть. Зато дальше мы с ним совсем разнились: я мог передвигаться «на своих двоих» (хотя бы по помещению), а он почему-то катался на коляске (пока однажды я не сказал Афанасию Ильичу, как ловко он курсировал по Москве, после чего его перевели на ходилку). Он же мог держать кружку (пусть только свою, но кружку!) в воздухе и пить из неё «на весу» в отличие от меня, до сих пор зависящего в этом плане от наличия стола. К 1980-ому году, будучи младше меня на один год, Андрей перенёс более 12-и операций, когда он перечислял, то сам сбивался со счёта, я же – ни одной. Спал за то он без лангет и грузов, опять-таки в отличие от меня.
3.
Следующий, о ком хотелось бы написать, это – Айдамир Гатагу. Он несколько не вписывается, мягко говоря, в фабулу повести, Айдамир ничем не связан с Сашей Чернявским. Однако я задумал эту повесть, прежде всего как способ рассказать обо всех 5-и годах моего пребывания в «Голубой волне», не зависимо от знакомства с главным, т. с., героем.
Итак, 1977 год, игровая, кажется вечер, почему-то середина (почти) апреля. Говорю «почему-то», поскольку к этому времени заезд уже, вроде бы, кончился, все действующие и не действующие, т. с., лица собрались, и ждать новеньких никто уже не спешил (как будто бы, когда кого-нибудь ждали). Однако вскоре послышался стук трости в сопровождении звука волочащихся ног и на пороге появился Он, Гордый Орёл Кавказских гор на не сгибающихся ногах с такими же не сгибающимися, чуть вывернутыми назад, руками. Вслед за ним вошла Зоя Перфильевна, подменившая на время отпуска Полину Андреевну, такая же, как мне показалось, гордая:
– Знакомьтесь, Айдамир Гатагу, имеет первый разряд по шахматам!
После этого не в меру торжественного представления парень не менее гордо сел на стул, как можно более элегантнее положив возле себя трость, а Зоя Перфильевна ещё что-то говорила про него.
Ничего, казалось бы, не предвещало, что вскоре этот «прыщ на ровном месте» на самом деле окажется душой любой, абсолютно любой компании. Через несколько дней выяснилось, что если он не играет в шахматы, то буквально идёт «нарасхват» среди пацанов 1 ой палаты, да и слишком гордым, мягко говоря, не выглядит: задорнее его, пожалуй, никого не было. Его огонька веселья, как ни странно, хватало на всех, его выдумкам могла бы позавидовать любая компания… Наряду с этим Айдамир с таким тёплым чувством рассказывал о национальной культуре адыгейцев (куда там нынешним националистам и ура-патриотам!), что мы, которым, казалось бы, совершенно это не нужно, слушали его «с раскрытым ртом».
Не случайно, по-моему, когда встал вопрос о выборах в «военно-морской игре», Айдамира не избрали командиром только из-за того, что в тот «поток» придумали ежевечерне собирать командиров всех «экипажей» на общедружинную линейку, а Айдамир не смог бы якобы из-за ног. Когда проходило это собрание, я был на массаже. Поэтому позже мне казалось, что если бы я был там, то предложил бы в виде исключения проголосовать за Айдамира, разрешив замполиту ходить на вечерние линейки. Но, даже будучи просто замполитом, он всё равно обладал ничем неизмеримым авторитетом. Ребята могли не послушаться кого угодно, только не его. Почему?
Однажды, когда поблизости от него не оказалось ставшими уже традиционных партнёров, Айдамир предложил сыграть мне. На моё удивление вскоре он предложил мне ничью. Я внимательно посмотрел на позицию, но, ничего не найдя, ничью принял. Вероятнее всего, позиция была «малоигровой», бесперспективной с точки зрения шахматного интереса. Однако после этого наши встречи за доской участились. Чаще, разумеется, выигрывал он, но количество ничьих между нами было гораздо выше, чем между Айдамиром с другими партнёрами.
Вскоре после этого наши дружеские встречи за шахматной доской переросли в настоящую дружбу. Быть может, если бы тогда ещё у меня был бы план как найти на будущее друга по переписке, я бы взял у него адрес, но тогда я был на 100% уверен, что мой корявый почерк никто не поймёт, потому и адреса я ни у кого не брал. Тогда я удивлялся, как он всё успевает и много знает, а он всё чаще и чаще проводил со мной время.
Когда же меня перевели в 1-ую палату, я обнаружил, что он ещё изумительный рассказчик: пока в остальных палатах все галдели да бросались (бывало) подушками во время укладки на ночь, в нашей палате, которая по идее должна была быть самой шумной (всё-таки мальчишки от 12-ти и старше) стояла неправдопобная тишина или же громкий, но короткий хохот. Ежевечерне Айдамир рассказывал нам не менее 20-ти новых анекдотов, ни разу при этом не повторяясь, а его рассказ в стиле Ф. Купера звучал как будто взаправду. Откуда он всё это помнил? – нам было не важно. Интересно – и ладно. Однако Айдамир – это ещё одно подтверждение, что талантливый человек талантлив во всём.
И ещё одно сюжетно ничем не связанное воспоминание: Как-то на какой-то концерт Айдамир задумал поставить номер «Пирамида». Несколько дней (а, может, неделю – сейчас уже не помню) он каким-то образом упорно и настойчиво объяснял своими непослушными руками Васе, Мухаммеду и ещё кому-то (сейчас, уж, не помню) что от них требуется. В конце концов, этот номер так и не попал в концерт из-за болезни одного из участников. Но надо было видеть сам процесс: участники номера постоянно подтрунивали и подсмеивались над выкрутасами непослушных рук Айдамира, тот терпеливо объяснял, вновь и вновь, не повышая уже не мальчишеский голос, одни и те же позиции по 5, 7, 10, 20 раз.… Самым его раздражённым высказыванием было: «– Я это уже говорил (показывал) вам вчера».– Да и ребята ни разу не отказывались от этой, казалось бы, безнадёжной идеи, хотя имели возможность не однажды послать его куда подальше. Что их останавливало? Неужели только желание поставить номер, придуманный человеком, который не мог его поставить? Не верю! По-моему, они видели в Айдамире, прежде всего Человека и ценили в нём именно человеческое.
Что же это такое?
Глава 4.
1.
1979 год, начало июля, ещё дома. Я сплю на балконе, точнее только что улёгся. Мама разговаривает по не давно поставленному телефону с тётей Галей. Блаженно и расслабленно я смотрю на чистое тёмно-синее небо, ещё не зная, что скоро придёт самая Волшебная Ночь Свободы и Счастья, чуть ли не единственная в моей непутёвой вообщем-то жизни. Пока я любовался этим небом – символом вечной свободы и счастья – мама кончила разговаривать, вышла на балкон и говорит:
– Завтра ты поедешь к тёте Гале.
Ну, к тёте Гале так к тёте Гале, по гостям я люблю мотаться, хотя к чему бы это? Ведь не сегодня-завтра в Анапу…
На утро мы поехали. Но куда? Автобус неожиданно повернул куда-то направо, пошли какие-то не те дома. Оказалось, мы ехали в аэропорт. Всё правильно, ведь обычно я почему-то начинал температурить перед отъездом.
До Анапы мы с папой (мама осталась дома) долетели небывало нормально. Настроение отличное, погода солнечная, едва заметный ветерок слегка колебал кроны деревьев. Красота, да и только! Как в известной тогда песне, «никуда не торопясь», мы взяли да зашли в тир. Разумеется, стрелок из меня получился не важный (только я нацеливался, как слева или справа раздавался выстрел и я сбивался), но когда я пришёл в ставшую уже своей группу, настроение было уже – лучше не придумаешь!
И с этим приподнятым настроением я вошёл в вестибюль и незаметно для себя как-то быстро очутился на веранде, наполненной морским эфиром. Ну, здравствуйте!
– Алексеев, иди мой руки и садись за стол, – не поворачивая головы, сказала Таисия Андреевна.
Я усмехнулся. Сказано было вроде презрительно, но на самом деле так, что я почувствовал себя словно дома. Да, в этом «потоке» я себя действительно так и чувствовал. В моей памяти этот «поток» так и остался «золотым».
Почему-то в этом «потоке» июль – сентябрь 1979 года не было ни одного отрицательного персонажа (не считая меня самого). Вову Шевцова вряд ли можно было причислить к сознательным хулиганам, хотя тогда небольшая котовасия началась именно из-за него. Юность частенько не в меру максималистична, частенько мы имеем наклонность заблуждаться, но это уже отдельный разговор.
2.
Итак, «золотой поток». «Поток», где самую видную группировку устроил я. Через несколько дней, а может, на следующий день, я повстречался в коридоре с Сергеем Матюшенко. Это был один из нас, один из вечных персонажей «Голубой волны» тех лет.
Не в меру полный, не ходячий, не ползающий и даже не передвигающийся на ходилке, Сергей как-то умудрялся никогда не терять чувство юмора. Со стороны могло показаться, что мальчик «не в себе», – настолько часто он смеялся. Но на его месте, во-первых, оставалось либо блистать интеллектом (как Чернявский, что для него почти исключено), либо быть мрачнее тучи, либо постоянно смеяться, либо покончить с жизнью (что он просто не мог). Во-вторых же, Сергей действительно умудрялся находить смешное и забавное во всём, где только возможно, скрывая на самом деле свою неспособность удержать невесть откуда возникающий смех в самых неподходящих для этого ситуациях, выплёскивая его в более приемлемой форме. Молодец! Часто я тоже страдаю этим же, но ничего не могу противопоставить этому дьявольскому смеху, иногда совсем неуместному.
Со следующим персонажем этой «группировки», названной мной СНП (Союз Неходячих Пацанов), я познакомился, уже укладываясь спать. Точнее, однажды, когда я и большинство прибывших ребят уже легли на ночь, к пустой соседней кровати подвели «новенького». Он мне чем-то неуловимо напоминал одного из братьев Мишиных. Я невольно дёрнулся поприветствовать его в момент, когда в процессе раздевания он повернулся так, что это сходство казалось наиболее полным. Он моментально обернулся, явно испугавшись неожиданного движения с моей стороны. Поняв, что это совершенно другой человек, я повернулся на другой бок.
Да, первый блин оказался комом. Однако вскоре, когда мы с Андреем Козыревым (так его звали) сошлись поближе, он стал открываться с несколько неожиданной стороны.
– Хочешь послушать сказку? – как-то раз неожиданно предложил Андрей.
Ну, тут, как говорится, дело было вечером.… Я согласился, ожидая какой-нибудь банальной истории, однако вскоре услышал:
Ничего на Свете лучше не-е-ету,
Чем бродить друзьям по Белу Све-е-ету…
Это было несколько неожиданно. Позже оказалось, что у него дома есть 3 пластинки с записями «Бременских музыкантов», «По следам бременских музыкантов» и ещё какая-то сказка про царя и солдата, название которой я сейчас забыл. Эти сказки Андрей не просто выучил, а рассказывал на все лады, ни разу не сбиваясь, заменяя голосом все слышимые инструменты, не говоря уже об озвучивании самих героев (с чем превосходно справлялся и О. Ануфриев). Его пересказы нельзя было не заметить. Вскоре он исполнял их «на бис» для всех.
Однажды он исполнил одну из сказок на физио, дожидаясь своей очереди. Нина Павловна и Наталья Михайловна сначала сомневались в эффективности этой затеи, но неожиданно (для них) в кабинете такая тишина, что слышно было, как скрипит ручка по бумаге, когда Нина Павловна что-то записывала.
3.
Люди обычно судят других людей по степени мимолётности знакомства. Есть даже соответствующая поговорка: «Встречают по одёжке, провожают по уму». Увы, поговорка права, но не редко понимают её не совсем правильно.
Если земля не родит даже сорняк, то это – мёртвая земля. Однако это не говорит о том, что с сорняками не надо бороться. Точно так же встречать человека по одёжке не означает априори вешать на него ярлыки.
Были в том «потоке» 2, как теперь говорят, «тормоза». Я давно уже знал, что как пресловутый «Запорожец» – это замедленный «Мерседес», так и люди, небрежно именуемые «тормознутыми», подчас куда более человечнее иных полноценных личностей. Так вот, с одним из них я уже был в 1976 ом и в 1977 ом годах. Потому, когда в том «золотом потоке» мы с ним снова встретились, он так привязался ко мне. Но, увы, это была не единственная причина. Во всех трёх «потоках» (даже в этот) «здоровые» ребята его третировали для развлечения. Дело в том, что когда его «доставали», Лёша Рогозин (как его звали) на свою беду визгливо, но очень симпатично, кричал своё фирменное: «– Отстаньте! Ну, отстаньте!» Позже мы с ним ещё несколько лет переписывались (пока я совсем не исписался, отвечая на его глупые и однообразные вопросы; но это не значит, что мы рассорились).
Второй уникум – Валера Касаткин. В отличие от Рогозина Валера понимал настолько мало, что абсо¬лютно все довольно долгое время полагали, что он вообще ничего не понимает. Валера беззаботно бегал да прыгал везде, где только можно, выкрикивая отрывки явно полудиких песен и постоянно хлопая себе в ладоши. Иногда тексты этих песен оказывались вполне знакомыми, но сути это не меняло: дурачок оставался в глазах окружающих дурачком. Но однажды отношение к нему изменилось.
Это случилось, когда Саша Глумов наводил порядок в своих дневниковых записях. Рядом с ним находились ещё несколько ребят. Поэтому когда Валера, пробегая мимо, вдруг обратил внимание, что в такой-то день такого-то числа были не ванны, а грязи, завязался спор, основанный на том, что Валера взял это «с потолка». Ведь этот спорный день прошёл вроде бы давно. Но Валера упорно настаивал на своей правоте. Почему? Просто ради интереса пацаны решили проверить свои записи с висящим в коридоре графиком. Выяснилось, что он прав! Стали проверять другие записи – подтвердилось, что он помнил всё! Тогда стали сверять с его памятью остальные даты – сходилось всё! Ходячий календарь, да и только! Уже в конце «потока» кто-то из пацанов почти ради шутки спросил у него о том, что было та
|
| |
| |
| Валекс | Дата: Понедельник, 26.09.2011, 10:15 | Сообщение # 60 |
|
Генерал-майор
Группа: Пользователи
Сообщений: 251
Репутация: 1
Статус: Offline
| Часть вторая. Миттельшпиль
Глава 1.
1.
1978 год. Мой новый знакомый Саша Чернявский (а это был он) с каждым днём всё больше и больше начинал проявляться с лучших сторон. Естественно, сначала был банальный шахматно-шашечный тест, определивший его недюжинную интеллектуальную мощь; он выигрывал всё, всегда, у всех и везде, изредка сводя партии вничью и ещё реже (словно для разнообразия) проигрывая. Увы, в нашем мире чаще всего только так и можно определить с кем в действительности имеешь дело. Однако, как я и ожидал, таланты этого новенького не ограничились этим.
Через 2 – 3 дня, как обычно въехав в стол, он достал откуда-то из-под себя ручку, общую тетрадь в клеточку, раскрыл её на недописанной странице и начал писать на удивление нормальным (глядя на руки) почерком.
– Что ты пишешь?
– Фантастический рассказ.
Вроде бы, для нас это – вполне естественный ответ: в отсутствие жизненного опыта вкупе с почти повальным увлечением фантастикой хотелось сочинить что-то своё в этом жанре. Фантастика (особенно научная) заставляет человека не просто чего-то там выдумывать, а делать вполне логичные выводы из сложившихся ситуаций. У профессионалов этого дела фантастика подчас более реалистична, чем жизнь. Но его следующий ответ на мой вопрос поверг меня в тихий трепет:
– А что означают эти цифры в правом верхнем углу?
– Это количество написанного дома, это я пишу в интернате, это – ещё у кого-то там (я уже забыл – авт.), а эта единица – это то, что начал сейчас.
Так сколько же он написал и ещё собирается писать? Для чего это ему нужно, если шансов опубликовать – никаких? Утвердиться среди ребят? – Довольно долгий путь. Самому себе? – Какой же ты писатель, если не хочешь «попасть в переплёт»?
Но он писал. Нередко к нему кто-то подходил и интересовался, что же он пишет? Но когда узнавали значение этих цифр в правом верхнем углу, почему-то почти все сразу же отходили подальше.
Однако некоторое время спустя Саша удивил всех ещё раз. Решив, видимо, сменить род деятельности, однажды он достал большую астрономическую (как он назвал её) таблицу на развёрнутом тетрадном листе в клеточку. В этой таблице были указаны Солнце, все планеты Солнечной системы, наиболее известные их спутники, а напротив этих названий их вес, размеры, плотность, перигей, апогей, линейная скорость вращения вокруг Солнца или планеты, угловая скорость, скорость обращения вокруг своей оси…. Фу, легче перечислить, чего там не было!
Дело, однако, было в том, что многие клетки в этой таблице были пусты, Саша время от времени вычислял некоторые данные по знакомым ему формулам. Вычисления производились вручную, степени он вычислял как факториал, поэтому каждая процедура занимала несколько листов, несмотря на его убористый почерк! Я же полагал, что факториал – это астрономические степени и не мешал ему в этом, хотя уже знал, что это такое.
Когда же Света Сураева (ныне Тараскина) указала ему на эту ошибку, он начал спорить (а я его поддерживать). Но спорил Саша только до тех пор, пока не увидел соответствующий параграф в моём учебнике алгебры.
– Что ты мне не сказал?
– Я думал, это – астрономические степени.
– Степени – и есть степени, а математика – и есть математика.
Этим и ограничились наши «разборки». А Саша начал заново вычислять всё, что вычислял, пожалуй, год: надо было исправлять давно, казалось бы, известные вещи и он делал это. И пусть новые цифры были значительно меньше прежних, объём проделываемой работы всё равно потрясал воображение.
Когда же Саша увидел мой учебник по немецкому языку, то захотел ещё начать изучение немецкого. Я ему быстро показал, как пишутся и произносятся письменные и печатные буквы и буквосочетания, он в 2 – 3 дня списал имеющийся в учебнике слова и всерьёз стал изучать язык. При чём вполне самостоятельно, пока я в это время делал уроки (т. е. по вечерам).
Однажды в железных перилах, куда ставили неходячих для тренировки, Чернявский придумал ещё игру, которая мне не очень, откровенно говоря, нравилась. Видимо насмотревшись популярного тогда фильма, он придумал, что его забросили с Запада для выполнения какого-то важного задания от Шефа. Придумал он это ещё 2 – 3 недели назад, до переезда в старый корпус, а тогда, в перилах, Саша стал явно в шутку пугать меня. Получилось не просто интересно, – невольно появился стимул не просто для ходьбы туда-сюда, а для беготни, выходов за пределы перил, каких-то немыслимых кульбитов… С тех пор, даже в последующие годы, и я, и другие ребята (глядя на меня) так на этих перилах и кувыркались.
2.
В предыдущей части я ни слова не упомянул ещё об одном малозначительном персонаже. Отчасти потому, что в принципе рассказывать о нём нечего, просто он пристал к нашей с Сашей паре как банный лист, на правах моего давнего знакомства с ним. Мы лечились вместе с Вовой Аникеевым (как его звали) ещё в 1976 ом году. Уже тогда говорили, что Вова приезжает в санаторий почти через каждый «поток», составляющий 3 месяца. Ещё про него могу сказать не совсем лестное в мире «нормальных людей» определение, что он – «тормоз». Однако это не помешало ему обладать большим, добрым сердцем. Если Вову узнать поближе, то про него смело можно сказать, что с ним можно идти в разведку.
Память же у него была отменная: Когда мы с ним оставались где-нибудь вдвоём, он часто (если ни сказать постоянно) говорил:
–А помнишь того-то, а помнишь другого, третьего и т. д.?
Особенно забавно (для тех, кто знает) было видеть, как Вова изображает Колю Савочкина, который не выговаривал букву «к» и всё время покусывал свою руку. Сам далеко от Савочкина не уехав, почти нечленораздельно, Вова говорил, покусывая свою руку:
– Я – .оля Савоч.ин. А-а-а-а-а!!!
Это всё, что я мог бы о нём рассказать в первой части. Здесь же мне хотелось бы упомянуть, как он укладывался на ночь. Пока мы жили во временном помещении, мы с ним лежали в разных палатах, и я слышал только первую часть этого «концерта». Когда же мы переехали в обновлённый старый корпус, то мы с Вовой оказались соседями по кроватям, поэтому я лицезрел это действо каждый вечер.
Уже после того, как успокаивались самые неугомонные, начинал раздаваться Грохот Великого и Ужасного. Это Вова Аникеев, гремя костылями, перетаскивая непослушные ноги и при этом громко мыча понятные лишь ему песни, возвращался из туалета, куда он уходил сразу после ужина. Наверно, он правильно делал, поскольку если бы Вова возвращался во время обхода, только за это снижали бы оценки.
Когда же он добирался до кровати, начиналась вторая часть этого спектакля, свидетелем которого являлся только я, т. к. он лежал у стены. Только что гремящий вулкан неожиданно превращался в замороженного ленивца. Как в замедленном немом кино Вова в течение 5 и минут снимал ботинки, ставил костыли, столько же времени взбирался на кровать (будучи немалого роста), затем ещё дольше развязывал пионерский галстук, ложился на кровать и начинал его крутить вокруг пальца с горящими безумием глазами. После этого Вова вешал галстук, доставал откуда-то школьный угольник, медленно надевал его на палец и вновь вращал его вокруг пальца. Только после этого он начинал ещё медленнее раздеваться, всё так же безумно глядя куда-то вдаль. Мне казалось, что он думал. О чём же?
3.
Бытует такое негласное мнение (несколько рассисткое), что умение думать – чуть ли не привилегия высокоинтеллектуальных индивидуумов. Что ж, спорить с этим утверждением трудно, ибо не доказано обратное. Ведь всё-таки, не смотря на нашу ничем не обоснованную уверенность в наличие интеллекта хотя бы у животных, мы не можем это доказать или опровергнуть. «Трезвые головы» утверждают, например, что т. н. положительный эффект от разговора с цветами (на цветы) на самом деле действительно положителен, но из-за выдыхания молекул углерода. Но это-то хоть доказано, но существует ли интеллект у представителей фауны, способен ли он развиваться? – никто толком не знает. С наступлением эры высоких технологий этот вопрос ещё больше запутался: или мы признаём наличие искинта в каждом калькуляторе, или умение справлять естественные нужды не означают вообще присутствие этого самого интеллекта.
Казалось бы, о чём может думать человек, которому всё до известных мест? В банальном понимании Вова и соображать-то не умел. Но так ли, уж, много мы знаем о способностях человеческого мозга? Во всяком случае, у меня создавалось такое впечатление, что когда он думал, его глаза были направлены не просто в пустоту, а куда-то в конкретные области мыслей, как это и бывает у мыслящих существ.
Думать нам, между прочим, всегда было о чём. Например, о нашем месте в этой жизни. Нам очень редко был понятен этот сводящий с ума вопрос. Не скажу, что там были только безрукие да безногие ребята, иначе обалдели бы не только медработники, но мы сами в первую очередь. Но положение дел это не меняло.
Помню я другую ночь, в 1977 ом году, когда неожиданно в небе окна веранды, где я спал, вдруг привиделся колоритный старец в одеянии Нептуна с известного праздника с украшенным посохом. Почему-то я решил, что это – Создатель и что он приближается ко мне. Нет, я не грезил, я просто подумал: «А вдруг?» Не смотря на то, что время тогда было атеистическое, почему-то на вечный вопрос о смысле жизни я представил такого Создателя, и первая часть вопроса стала ясной: пока Создатель приближался ко мне, я уже знал, что смысл жизни каждого поколения в продлении этой самой жизни в придачу с передачей всего накопленного опыта и всех интеллектуальных ценностей во всех смыслах этого слова из века в век. Но что же будет в конце времён? – я решил, что это станет известным только самому последнему поколению людей. Такое умозаключение меня не могло успокоить на 100%, но этого мне оказалось достаточным, что бы больше об этом не думать.
А ещё я тогда подумал: кто сказал, что Создатель – это что-то особое? Если человечество действительно станет бессмертным, то в Конце Времён оно должно найти способ продолжить свой род. Так вот, один из самых очевидных способов – это создание нового мира. Пусть не в этом, а в другом измерении, но Создание! Что может быть лучше Созидания? Человек может быть сколь угодно недовольным жизнью, но, тем не менее, он всё время чего-то созидает или хочет создать, постоянно чего-то делает…. Зачем? Это можно объяснить только подсознательным желанием выживания человечества в целом. Так вот, если человечество когда-нибудь станет бессмертным, оно естественно попытается влиять и на своё прошлое, корректируя в положительную сторону свою историю (или предысторию?) либо «вытаскивая» оттуда в своё время лучших, с точки зрения последнего поколения, представителей человечества. Сказано длинно, но это – ночь.
Так о чём же думал Вова Аникеев?
|
| |
| |
